Какой лифт выбрать. Как выбрать лифт для коттеджа с учетом важных параметров? Выбор дверей шахты и кабины

Но ее завершение не означает возвращения к устойчивому росту. И не внушает социального оптимизма: даже в целевом – самом лучшем – варианте долгосрочного прогноза Минэкономразвития реальные располагаемые доходы вернутся на уровень 2013 г. лишь в 2022 г. и будут расти медленнее экономики, темп которой не превысит 3,5%. А пенсии в реальном выражении расти не будут вовсе, и в итоге если сегодня средняя пенсия равна примерно трети средней зарплаты, то к 2035 г. упадет примерно до одной пятой. Сферы человеческого капитала – образование и здравоохранение – останутся недофинансированными.

Новая норма

Замедление экономики – мировая проблема: казавшееся временным после глобального кризиса 2008–2009 гг., оно вскоре получило название «новая норма» (new normal) и реанимировало термин secular stagnation («длительный застой»), возникший в период Великой депрессии 1930-х. Средние темпы роста мировой экономики, за десятилетие до кризиса доходившие до 5% и выше, за посткризисные 10 лет составят, по расчетам МВФ, порядка 3,7% в среднем за год, при этом темпы развитых стран снизятся существенно – с докризисных среднегодовых 2,5% до 1,9%. «Новая норма» обнажила проблемы, до поры покрывавшиеся динамичным развитием, такие как рост неравенства и сокращение доли дохода средних слоев населения; политическим ответом на экономические неурядицы в ряде стран стали популизм, антиглобализм и дезинтеграция. Политики не должны принимать «новую норму» как норму, призывал МВФ: долгосрочный низкий рост будет увеличивать социальную напряженность, крайне важно задействовать все рычаги, чтобы его ускорить, и еще более, чем когда-либо, сглаживать неравенство. В повестке наднациональных институтов стал акцентироваться не просто экономический рост, а инклюзивный экономический рост, подразумевающий создание равных возможностей для всех групп населения и справедливое распределение материальных и нематериальных благ.

В какой-то мере можно говорить об интеллектуальном вызове, аналогичном кейнсианской революции, оценивает мировые тенденции ректор РАНХиГС Владимир Мау в обзоре экономики 2016 г., но если тогда речь шла о включении автоматических антикризисных регуляторов, то теперь встает вопрос о формировании специальной политики обеспечения роста. Антикризисная политика больше не может ограничиваться противодействием спаду, а должна обеспечить приемлемые темпы роста – в этом и состоит вызов и суть «новой экономической нормальности», отмечает он.

Для России дополнительным вызовом стала ускорившаяся после глобального кризиса перебалансировка мирового рынка нефти. За 10 лет добыча в США почти удвоилась при снижении ее себестоимости: если в 2014 г. ОПЕК заявляла о невозможности прибыльной добычи сланцевой нефти при цене барреля ниже $80, то теперь на многих месторождениях ее себестоимость, по данным Wood Mackenzie, составляет $35 (а на некоторых – $20); в среднем каждая вводимая буровая в США сейчас производит в 2,5 раза больше нефти, чем осенью 2014 г., по данным Center for Energy Impact. Ценовая война ОПЕК+ (договор о снижении добычи для поддержания цен, к которому присоединились и некоторые не входящие в картель страны, в том числе Россия) может не дать результата, предупредило Международное энергетическое агентство: добыча растет за счет не участвующих в договоре стран.

Минфин в обзоре рынка нефти, подготовленном накануне продлившего соглашение еще на девять месяцев саммита ОПЕК, назвал положение участников договора цугцвангом – ситуацией, когда любое решение ведет к ухудшению. Продление заморозки добычи приведет к росту спроса на сланцевую нефть и будет означать сдачу рынка США, пишет Минфин, отмена заморозки приведет к снижению цен и снизит доходы.

Потерянное десятилетие

Российский экономический рост серьезно замедлился еще за пару лет до рецессии. Помимо глобального кризиса, «новой нормы» и начавшегося передела нефтерынка повлияли внутренние причины. К концу 2010-х гг. экономика России достигла уровня, на котором была к моменту трансформационного спада рубежа 1980–1990-х гг., объясняет Мау. Тем самым возможности экстенсивного роста – за счет вовлечения в производство незадействованных мощностей и трудовых ресурсов – были исчерпаны. Это отразилось в снижении структурных, т. е. фундаментально обоснованных, темпов роста (см. графики), вслед за которыми упали и реальные темпы.

За 2010–2016 гг. экономика России росла в среднем на 1% ежегодно против 3,8% среднегодового роста мировой экономики за этот период, увеличивая разрыв с развитыми странами, среднегодовой темп которых составлял 1,9%. С учетом 2008–2009 гг. среднегодовой рост России к настоящему времени – 0,9% против 3,3% мировой экономики и 1,1% группы развитых стран. Фактически Россия уже десятилетие находится в стагнации (хотя в этот промежуток времени входят и две рецессии, и периоды быстрого восстановления после предпоследней из них).

Торможение и последовавший спад во многом нивелировали рывок предыдущих лет: мировая экономика за 16 лет выросла к уровню 2000 г. в 1,81 раза, а российская – в 1,71. Доля России в мировом ВВП в 2016 г. была, по данным МВФ, такой же, как и в 2000 г., – 3,2%, после максимума в 4% в 2008 г., затем снижения и снова роста до 3,64% в 2012 г. Разрыв в уровне подушевого ВВП (по паритету покупательной способности) с развитыми странами снова начал расти, в 2016 г. превысив показатель семилетней давности.

Новый прогноз Минэкономразвития до 2035 г. прорывов не обещает. Нефть, как предполагается, будет дорожать лишь на уровень долларовой инфляции. На этом фоне экономика в базовом сценарии еще 20 лет проведет в застое, увеличиваясь максимум на 1,7% в год. Впрочем, само министерство ориентируется на целевой сценарий прогноза: целью является выход экономики на темпы роста не ниже среднемировых. При тех же ценах на нефть этот вариант предполагает меры экономической политики, нацеленные на повышение экономического роста за счет увеличения численности занятых, инвестиционной активности и производительности труда.

В случае успеха этих мер экономика к 2025 г. выходит на темп роста 3,5%, после 2030 г. снова замедляясь до 3,2%, но мировой рост к тому времени будет ниже, надеется Минэкономразвития. В ближайшие пять лет среднегодовой рост России в целевом сценарии составит 2,5% против прогнозируемых МВФ 3,6% среднегодового роста мировой экономики. Однако Минэкономразвития обнаружило, что в среднесрочных прогнозах мирового роста МВФ неизменно ошибается в сторону завышения примерно на 1 процентный пункт, рассказывал министр Максим Орешкин. Скорее всего то же самое повторится и с прогнозом на ближайшие годы, полагает он. В таком случае российские 2,5% можно приравнять к среднемировым и надеяться достичь цели уже в ближайшие годы за счет ошибки МВФ.

Целевая бедность

Работающему населению, равно как и нынешним пенсионерам, в ближайшие 20 лет надеяться на существенный рост доходов не стоит, следует из целевого варианта прогноза. Реальные располагаемые доходы населения будут расти медленнее экономики, планирует Минэкономразвития. Упав за 2014–2016 гг. на 10%, на уровень 2013 г. они выйдут только в 2022 г., а всего за 2016–2035 гг. увеличатся на 55%. То есть при приведении данных в текущие цены прогноз означает, что среднедушевой доход россиянина за два десятилетия возрастет с чуть более 30 000 до приблизительно 50 000 руб. Средняя российская зарплата, реальный рост которой также будет отставать от роста экономики, к 2035 г. возрастет с нынешних почти 37 000 до примерно 57 000 руб. (в текущих ценах).

Пенсии же расти не будут практически совсем: рост возобновится лишь в 2024 г., а до 2022 г. пенсии в реальном выражении будут сокращаться, прогнозирует Минэкономразвития. В итоге на уровень 2013 г. они за 20 лет так и не выйдут (см. графики). В текущих ценах размер средней страховой пенсии к 2035 г. останется примерно таким же, как сейчас: чуть более 13 000 руб.

Соотношение средней страховой пенсии со средней зарплатой в итоге упадет с текущих 35% до 22,6%, следует из прогноза. При этом замораживание реального роста пенсий в прогнозе происходит при сокращении численности людей старше трудоспособного возраста почти на четверть: с 37,1 млн человек в 2017 г. до 30,3 млн в 2035 г. Падение уровня пенсий к уровню зарплат происходит при сохранении соотношения средней пенсии с прожиточным минимумом пенсионера на уровне 1,5, что возможно при последовательном занижении этого минимума.

«Это фантазии», – успокаивает заместитель директора Института социальной политики ВШЭ Оксана Синявская: заморозка пенсий в реальном выражении – это социально опасно. Подобные прогнозы, видимо, не учитывают, как они соотносятся с реальностью, полагает она. Сокращение численности получателей пенсий должно сопровождаться как минимум неснижением соотношения пенсий и зарплат.

Заложенное в целевой вариант Минэкономразвития снижение количества пенсионеров возможно при реализации предлагаемого экспертами Центра стратегических разработок (ЦСР) повышения пенсионного возраста до 63 лет для женщин и до 65 лет для мужчин с 2019 г. по полгода в год, которое, видимо, и учтено министерством. Если начать повышение с 2019 г., то для мужчин оно завершится в 2028 г., для женщин – в 2034 г. Согласно демографическому прогнозу Росстата в 2035 г. численность мужчин 65 лет и старше и женщин 63 лет и старше составит 30,2 млн человек (без повышения возраста количество пенсионеров возрастает до 42,3 млн человек). Однако в стратегии ЦСР за счет ужесточения требований к назначению страховой пенсии, в том числе повышением пенсионного возраста, предполагается как раз удержать соотношение пенсии с зарплатой на уровне не ниже 34%. О каком-либо значимом повышении пенсионного обеспечения речи сейчас не идет, признает директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева, даже реализация всего комплекса предлагаемых ЦСР мер не позволяет этого добиться.

Ставка на развитие человеческого капитала в прогнозе не предполагает существенного роста инвестиций в образование и здравоохранение: напротив, их доля в структуре капвложений снижается, в соотношении с ВВП оставаясь неизменной. В то же время стратегия-2035 ЦСР, с которой план Минэкономразвития отчасти конкурирует, отчасти повторяет ее, строится в том числе на маневре в пользу повышения вложений сфер человеческого капитала, уровень финансирования которых (как доля ВВП) намного уступает развитому миру.

Профессиональные макроэкономисты

Сегодняшняя российская система напоминает советскую начала 1980-х: низкие цены на нефть, нежизнеспособная экономическая идеология, важнейшие отрасли промышленности в государственной собственности, авторитарное правление, перечисляет бывший советник и. о. премьера Егора Гайдара, старший научный сотрудник Атлантического совета Андерс Ослунд в статье для Project Syndicate. Но есть одно важное отличие, указывает он: макроэкономическое управление в современной России гораздо более компетентно, благодаря чему даже в условиях померкнувших перспектив роста страна сохраняет впечатляющие макроэкономические балансы.

Макроэкономическая политика помогла ограничить влияние шока от падения нефтяных цен и международных санкций, отмечает старший вице-президент Moody’s Кристин Линдоу. Несмотря на низкие показатели эффективности госуправления в целом, фискальная, монетарная и курсовая политика России помогли ей успешно справиться с последствиями внешних шоков. Переход к свободному плаванию рубля в 2014 г. помог сохранить резервы и профицит текущего счета в условиях спада цен на нефть, а рынку – найти новый равновесный обменный курс. Предоставление валютного репо позволило компаниям своевременно рассчитываться по внешним долгам в условиях замораживания доступа к внешнему финансированию, перечисляет Линдоу. К лету 2017 г. Центробанку удалось достичь поставленной в 2013 г. цели по инфляции в 4%, при том что в 2015 г. она подскочила до 15,5%: последовательность реализации этой политики способствовала формированию доверия к устойчивости экономической политики, так же как и возврат к трехлетнему бюджетному планированию, отмечает Мау.

Правительство очень быстро пересмотрело бюджет, сократив индексацию пенсий и заморозив индексацию зарплат: прежний рост доходов населения – в 2,5 раза в реальном выражении за 2000–2008 гг. – позволил это сделать безболезненно. Политика ограничения уровня дефицита, а затем планирование расходов исходя не из средней или прогнозируемой, а из плоской цены нефти в $40 за баррель обеспечивает бюджету независимость от колебаний цены нефти. Правительству удается контролировать дефицит не только федерального бюджета, но и всей бюджетной системы, отмечает Мау, при этом Россия остается страной с одним из самых низких уровней госдолга – 12,9% ВВП, причем на три четверти – в национальной валюте.

Правда, на фоне успешной консолидации доля закрытых расходов бюджета возросла с 13,8% в 2013 г. до 21,7% в 2016 г., при этом в статистике государственных финансов официально стали закрытыми не только расходы, составляющие гостайну, но и иные, очевидно, с грифом «ДСП», отмечает Василий Зацепин из Института Гайдара. Милитаризация затронула как бюджет, так и экономику: в 2016 г. выпуск в оборонно-промышленном комплексе вырос на 10,1%, подсчитал Зацепин, при росте промышленного производства в целом на 1,1%.

Неопределенность экономической ситуации снизилась: год назад ее отмечали 56% опрашиваемых Росстатом топ-менеджеров предприятий обрабатывающей промышленности и 46% – добывающей, сейчас – 44 и 35% соответственно. Правда, она все еще остается на 1–2-м месте среди факторов, ограничивающих рост производства, из-за турбулентности налоговой политики, отмечают эксперты Центра конъюнктурных исследований ВШЭ. «Карта рисков» финансового рынка, составляемая ЦБ, показывает их сокращение в сравнении и с 2016 г., и с началом 2017 г.: все индикаторы остаются в «зеленой зоне», туда же по итогам I квартала перешли риски, связанные с валютным денежным рынком (были в «желтой зоне»).

Периметр технократов

Однако меры макроэкономической стабилизации, создавая условия для устойчивого роста экономики, сами по себе к нему не ведут. Он требует структурных и институциональных реформ, отмечает Мау: «В настоящее время всеобщим стало понимание того, что решение стратегических задач развития России возможно только при комплексной модернизации экономики, госуправления, социальной политики и правоохранительной деятельности».

Часть этих задач находится вне компетенции правительства, разводят руками федеральные чиновники: поле для правительственных технократов ограничено. Это ограничивает и возможности реализации их планов. Прогноз Минэкономразвития предполагает структурную перестройку ВВП: вклад потребления в рост экономики будет постепенно сокращаться в пользу роста вклада накопления основного капитала, доля которого возрастает с 21,2% ВВП в 2017 г. до 24,2% в 2031–2035 гг. Это достигается за счет роста инвестиций, опережающих темпы роста экономики в 1,5–1,9 раза, что крайне сомнительно без снижения не только макроэкономических, но и политических рисков – без усиления защиты прав собственности, верховенства права и снижения коррупции. Недавно подписанная президентом Владимиром Путиным стратегия экономической безопасности до 2030 г. к числу главных угроз относит недостаточный объем инвестиций, обусловливая его в том числе неблагоприятным инвестиционным климатом и неэффективной защитой права собственности.

Российская элита едина в решимости не делиться большей частью своей экономической власти, что отчасти можно объяснить понятным нежеланием терять контроль над ключевыми структурами, генерирующими выручку, отчасти – жесткими политическими ограничениями, считает Владимир Тихомиров из БКС . Поэтому при отсутствии внешних шоков российская экономика ближайшие годы, вероятнее всего, будет расти скромными темпами, Минфин и ЦБ продолжат координацию своих политик, а ресурсный и государственный секторы продолжат занимать доминирующее положение в экономике.

Однако, надеется Тихомиров, Кремль осознает, что без структурных либеральных реформ российская экономика обречена на годы стагнации и сокращение финансовых возможностей государства, что неминуемо снизит возможности правительства по обеспечению роста уровня жизни электората. Отсутствие других вариантов изменений, а не вера в либеральные идеи может со временем заставить Кремль проводить реформы, полагает Тихомиров. Утверждение «плана Кудрина» в качестве повестки нового президентского срока Путина уже могло бы стать драйвером для роста оптимизма инвесторов, не исключает он, хотя они и скептичны в отношении перспектив воплощения подобных планов, которых было уже немало.

Полная версия статьи. Сокращенный газетный вариант можно посмотреть в архиве «Ведомостей» (смарт-версия)

В октябре падение реальных доходов россиян стало максимальным с 1999 года. но чиновники рассчитывают, что в следующем начнётся рост благосостояния жителей и к концу 2018-го оно достигнет докризисного уровня.

Когда мы «развяжем» пояса, затянутые в кризис, «АиФ» рассказал Юрий Веселов, доктор социологических наук.

Юрий Веселов: Этот экономический кризис будет одним из самых долгих и ощутимых для населения. Потому что заплатило за него не государство, например, своими резервами на поддержание курса рубля или сокращением расходов на госаппарат, а обычные россияне. Поскольку наша страна зависит от импорта по многим показателям, всю курсовую разницу оплачиваем мы с вами. Сейчас, пройдя валютный, банковский кризисы, падение реального промышленного производства, мы вошли в «социальную стадию», когда сокращаются реальные доходы населения, уровень потребления и так далее. И их восстановление в следующем году невозможно.

По прогнозам на 2017-й, рост ВВП составит от 0 до 1%. За счёт чего увеличатся доходы, если не будет роста производства?

А выходить из кризиса мы будем также поэтапно, сначала восстановится финансовая сфера, производственная и в последнюю очередь - доходы россиян. Так что, скорее всего, лишь в конце 2018-го мы увидим положительную динамику в экономике страны. Но для этого нужны структурные реформы. Пока у нас рассчитывают на чудеса и замерли в ожидании возвращения высоких цен на нефть.

Деньги - есть

Ольга Сальникова, АиФ-Петербург: При этом Минфин обдумывает различные варианты пополнения бюджета, в том числе за счёт повышения нагрузки на зарплаты россиян. Уже предлагалось поднять подоходный налог с нынешних 13% до 15-16%, повысить НДС, изменить систему уплаты страховых взносов…

Увеличивать и без того высокую налоговую нагрузку на граждан сейчас экономически невыгодно. Да, работодатель переводит 13% подоходного налога с зарплаты сотрудников. Но, кроме того, он отчисляет 22% на каждого работника в Пенсионный фонд, ещё 5,1% в фонд ОМС, 2,9% в фонд соцстрахования - итого 43%. Уже многовато! Давайте сравним с другими странами. Показателем налоговой нагрузки на экономику страны считается доля налогов в процентах от ВВП. Так вот - в этом отношении оплот капитализма США с их 28% мы уже давно обогнали, достигнув цифры в 35%.

Конечно, в соседней Швеции это все 50%. Но здесь встаёт вопрос - а что население получает за эти отчисления в бюджет? Пусть правительство объявляет о повышении транспортного налога, но гарантирует, что эти деньги пойдут на новые дороги и мосты.

В Германии немец спешит платить взносы в пенсионный фонд, так как знает, что в старости будет обеспечен. В России никто таких гарантий не даёт, доверия населения к налоговой системе нет. Поэтому увеличение налоговой нагрузки приведёт лишь к теневому бизнесу и «серым» зарплатам.

Однако чтобы пополнить бюджет, не обязательно лезть в карман к гражданам. Деньги в государстве есть - и процесс экономии нужно начинать с госаппарата, сократив его издержки. Логично на время кризиса отказаться от затратных имиджевых проектов мирового масштаба. Бесспорно, олимпиады, футбольные чемпионаты - это почётные для страны мероприятия, но в сегодняшней экономической ситуации они нам не по карману. По этой причине Рим, Торонто, Гамбург отозвали свои заявки на проведение летних ОИ-2024. Благо и у Петербурга хватило ума её не подавать.

Кроме того, мы видим, что растут военные расходы - их уровень уже достиг 4% от ВВП, в то время как НАТО не доходит по своим странам и до 2%.

Как вы относитесь к возможному введению так называемого «налога на тунеядцев»? С «лентяев» Минтруд хочет брать около 20 тысяч рублей в год, которые пойдут на покрытие их социальных нужд…

Меня интересует вопрос: тунеядцы - это кто? Домохозяйки, которые воспитывают детей и занимаются домашними делами? Так это тоже труд, нелёгкий и достойный. Зачастую женщины работают дома больше, чем мужчины в офисе. Или в «лентяи» записали молодёжь, которая не может трудоустроиться? Непонятен и сам механизм сбора 20 тысяч рублей с людей, которые ничего не зарабатывают. К слову, хоть наши министерства и насчитали 20 миллионов «лентяев» в стране, обвинить россиян в тунеядстве нельзя. У нас 8-часовой рабочий день - это один из самых высоких показателей в мире, сравнимый, например, с Мексикой. Развитые западные страны уже давно переходят на 5-6-часовой рабочий день. Другое дело, что производительность труда у нас низкая из-за использования устаревших технологий и ручного труда.

Душим бизнес?

Благосостояние петербуржцев зависит от экономической политики в городе. На последнем ПЭФ помощник президента А. Белоусов раскритиковал работу руководства Северной столицы по созданию условий для бизнеса. А Агентство стратегических инициатив второй год подряд выставляет нам низкие оценки инвестиционной привлекательности. Это последствия экономического кризиса или малоэффективного управления?

Конечно, последствия кризиса в виде падения производства и снижения деловой активности Северную столицу обойти не могли. Другое дело, что можно пытаться этому противостоять за счёт эффективной экономической политики в рамках конкретного города. Как это делает Москва. На мой взгляд, Петербург сейчас придерживается стратегии: меньше дел - меньше проблем. Не «высовываться» с инициативами, не привлекать инвесторов, а сидеть и ждать, когда построят «Лахта центр» и «Газпром» сюда переедет вместе со всеми налогами.

При этом в своё время в город пришли крупные игроки: Nissan, Toyota, Ford, Hyundai, заводы которых сегодня не могут работать на полную мощность. А корпорация General Motors и вовсе полностью свернула производство в городе. Каждый день я проезжаю мимо завода Nissan и вижу, как рядом растёт городская свалка, запах стоит невыносимый. Достаточно любому иностранному инвестору посмотреть, какие условия созданы для бизнеса, чтобы навсегда вычеркнуть Петербург из своих планов.

Или давайте вспомним слова Белоусова на ПЭФ, что подключение к энергосетям в Москве занимает 60 дней, а в Петербурге - 81. А западный инвестор вообще привык к тому, что ему предоставляют участок уже с коммуникациями. У нас же в середине 2000-х, чтобы подключить Ikea на Парнасе, пришлось фактически привлекать федеральные власти! Один из крупнейших инвесторов в мире начинает свой бизнес в городе, а у него нет электричества - полпарковки занимают дизель-генераторы... И с тех пор ничего не изменилось.

Безусловно, есть и положительные моменты. Например, Петербург стал самым привлекательным городом для студентов. У нас активно развиваются IT-технологии, телекоммуникации, фармацевтика, другой вопрос - благодаря или вопреки местной экономической политике.

2 ноября петербургский парламент рассмотрит проект бюджета на следующий год в первом чтении, по поводу которого уже идут жаркие споры…

В своём выступлении о проекте бюджета на 2017 год депутат Оксана Дмитриева обвинила в непрофессионализме комитет финансов. Многие с такой оценкой согласны. От себя добавлю, что основные доходы нашего бюджета (45%) - это налог на доходы физлиц и только 26% - налог на прибыль организаций, ещё меньше - 4,8% - доходы от использования госимущества. Такое ощущение, что в городе нечего сдавать в аренду и зарабатывать на этом. Фактически петербуржцы содержат город сами и вправе спрашивать с властей - на что идут их деньги. А идут они не на развитие, а на латание дыр и часто неоправданные дотации частным и госпредприятиям. Чего только стоит соглашение с концессионером ЗСД, которому в этом году мы должны компенсировать 4,6 млрд рублей за недополученную прибыль. Неэффективное расходование средств мы наблюдаем из года в год. 190 млрд рублей из бюджета-2016 до сих пор не освоены, а это значит, что опять будет аврал, укладывание асфальта в снег и прочее. Что касается рекордного дефицита в 64 млрд рублей, то покрывать его будут за счёт наращивания госдолга и ценных бумаг. Это нормальная практика. Долги потом придётся отдавать с процентами, но это бремя ляжет на плечи уже следующих городских властей. И петербуржцев.

- Расскажите, как правильно «затягивать пояса» в кризис? На чём экономить не стоит?

Городу нельзя экономить на социальных расходах и человеческом капитале. Самим петербуржцам - на качественном питании, образовании, здоровье, путешествиях, хобби и улучшении жилищных условий. Есть универсальный рецепт экономии: если можешь - не покупай новое, почини старое.

Чиновники уверены, что ВВП покажет рост уже в 2016 году, но эксперты предупреждают: экономические трудности продлятся до 2020 года

Российская экономика достигла дна. Признают это даже официальные лица. Согласно обновленному прогнозу Минэкономразвития, в 2015 году отечественный ВВП упадет на 3,9%. А это значит, по словам чиновников, что настало время «переходить к повестке развития». Причем экономический рост власти ожидают уже в будущем году. Правда, в пределах статистической погрешности - плюс 0,7%. Независимые эксперты не разделяют оптимизма власти. Они уверены: кризис будет затяжным. Продлится он как минимум 4–5 лет.

Разогнавшаяся инфляция, растущий курс доллара, стремительно сокращающиеся доходы населения. Все это последствия очередного экономического кризиса. Впрочем, российские власти считают, что продлится он недолго. Так, в конце прошлого года в ходе большой пресс-конференции Владимир Путин пообещал, что кризис обязательно закончится. По словам президента, в худшем случае на выход из него потребуется два года. Один год из выделенного главой государства срока уже фактически прошел. Получается, что к концу 2016 года падение российской экономики должно остановиться. Но насколько желаемое соответствует действительности?

Почему российская экономика достигла дна?

Если верить прогнозам главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева, спад отечественного ВВП в 2015 году составит не 3,8%, как говорилось еще совсем недавно, а 3,9%. Для сравнения, в кризисном 2009 году он достигал 7,9%.

Впрочем, по расчетам Минэкономразвития, в будущем году обрушение производства, торговли и сферы услуг по крайней мере остановится. В 2016 году, как отмечает Улюкаев, ожидается рост в 0,7%.

Как поясняют официальные лица, в настоящее время российская экономика достигла дна. А это значит, что у нее появится шанс от него оттолкнуться, и поэтому пора брать курс на развитие.

Однако то, что мы сейчас находимся в низшей точке, не гарантирует экономический подъем. Дно бывает разное, и находиться на нем можно очень и очень долго.

Как предупреждает профессор Высшей школы экономики Игорь Николаев, нынешний кризис принимает затяжной характер. «Его продолжительность составит не менее четырех-пяти лет. При этом основные риски для экономики возникнут после 2016 года. Позитивных факторов, которые могли бы повлиять на ситуацию, пока не просматривается - ни в конъюнктуре сырьевых цен, ни во внешнеэкономической ситуации», - считает Николаев.

Как отмечает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич, основной вклад в спад российской экономики вносит снижение цен на нефть.

При этом наши власти помимо дешевеющего «черного золота» пеняют на западные санкции.

Однако независимые эксперты не торопятся винить во всем наложенные на Россию ограничения и снижающиеся нефтяные котировки.

«К середине 2014 года, когда цены на нефть еще оставались больше $100 за баррель, когда никаких серьезных (т.н. секторальных) санкций против России еще не было, российская экономика уже практически не росла (прирост ВВП по итогам первого полугодия 2014 года составил всего лишь 0,8% в годовом выражении). Получается, что экономика, темпы роста которой и до этого неуклонно снижались, все равно ушла бы в минус. Нас уже никакая высокая цена на нефть не спасала», - поясняет Игорь Николаев.

Проще говоря, нынешние низкие мировые цены на нефть и санкции, конечно, усугубляют ситуацию, но не они породили экономический кризис в России.

По словам Николаева, последний носит структурный характер. «Это наиболее тяжелая и продолжительная разновидность экономических кризисов, и закончится он не раньше, чем будут устранены сложившиеся к моменту его начала структурные диспропорции в экономике», - говорит эксперт.

Среди основных причин сложившейся ситуации он называет несбалансированность сырьевого и обрабатывающего секторов экономики, государственного и частного капитала, проблемы в социальной и бюджетной сфере.

Действительно, состояние нашей экономики до сих пор напрямую зависит от цен на «черное золото» и газ. И пока никакое импортозамещение слезть с сырьевой иглы не помогает.

Более того, в последнее время появляется все больше и больше доказательств того, что «в мировой экономике на смену суперциклу высоких цен на нефть пришел суперцикл низких нефтяных цен». В частности, это успешная реализация перспектив «сланцевой революции» в США, а ОПЕК перестала быть глобальным игроком на мировом нефтяном рынке, способным воздействовать на уровень цен с помощью установления соответствующих квот на добычу «черного золота». Внес свою лепту также Китай, на долю которого в последние годы приходилось 2/3 мирового прироста спроса на нефть. Дело в том, что эта страна замедлила экономический рост, что, в свою очередь, будет толкать цены на нефть вниз. Кроме того, подлило масло в огонь и снятие многолетних экономических санкций с Ирана, который готовится выйти на мировой рынок со значительными объемами нефти.

По мнению директора Научно-исследовательского финансового института Минфина Владимира Назарова, негативные воздействия на российскую экономику, внутренние и внешние, в ближайшее время не прекратятся. «Главные из них: снижение цен на сырьевые товары, в особенности на углеводороды, которое продлится не менее десяти лет. Это связано с развитием в мире сланцевой энергетики и ростом производства сжиженного газа; потенциальное развитие циклического кризиса в мировой экономике, что снизит возможности роста и для России; сокращение внутреннего спроса как со стороны граждан, так и со стороны корпораций, что может привести к сужению внутреннего рынка», - отмечает эксперт.

Таким образом, сейчас существует целый ряд факторов, которые будут определять стоимость углеводородов в течение длительного периода. Причем в сторону ее понижения, что, безусловно, негативно отразится на российской экономике.

Другими словами, чем дольше будут снижаться цены на нефть, тем длительнее будет кризис в России.

Не меньше пробелов и в российском бюджете. «Наблюдается явная, безоговорочная приоритетность оборонных расходов - это сильнейший структурный бюджетный перекос, который сформировался уже несколько лет назад, когда не было ни украинских событий, ни ИГИЛа», - подчеркивает Николаев.

К слову, отметим, что правительство отказалось от трехлетнего бюджетного планирования и перешло на годичный период. Соответствующий закон уже подписал президент. Такая инициатива, по словам экспертов, является доказательством того, что власти начинают осознавать: нынешний кризис продлится не год и не два, как уверяли ранее сами чиновники и глава государства.

В чем спасение российской экономики?

Однако делать что-то нужно. Правда, надо понимать, что исправить подавляющее большинство из структурных диспропорций быстро не получится.

«А то, что можно исправить, похоже, нереалистично. Значит, кризис не ограничится одним-двумя годами. На это уйдет по меньшей мере 4–5 лет. Но даже за это время, безусловно, невозможно сделать так, чтобы экономика ушла от сырьевой зависимости, чтобы нагрузка на занятых в экономике по содержанию пенсионеров перестала быть высокой, чтобы хотя бы значимо увеличилась доля малого бизнеса в экономике страны», - предупреждает Николаев.

Как полагает Евсей Гурвич, задача экономики - адаптироваться к внешнеэкономическим условиям и ликвидировать структурные диспропорции в бюджетной сфере, в сфере промышленного производства. «Если не будет дополнительных внешних шоков, таких как снижение роста мирового ВВП, военных конфликтов и т.п., завершение острой фазы кризиса возможно уже в этом году. Далее возможны два сценария: умеренный рост или стагнация. Второй вариант более вероятен», - утверждает Гурвич.

Так, управляющий директор Hedge.pro Илья Бутурлин видит выход из нынешнего кризиса только через реформы. «В первую очередь в правоохранительной и судебной системах, а также в налоговой, пенсионной и бюджетной сферах, направленные на диверсификацию источников бюджетных поступлений, с одной стороны, и улучшению инвестиционного и бизнес-климата - с другой. Если просто простимулировать экономику деньгами, то эффект будет очень краткосрочным - как после 2009 года. После этого вновь наступит стагнация с одновременным усилением инфляционных ожиданий. Если же обходиться без реформ, то, к сожалению, нас будет ждать весьма затяжной период спада, который может продлиться вплоть до 2020 года. В это время и доходы населения, и инвестиции, и фондовый рынок будут оставаться в депрессивном состоянии. Если же реформы все-таки будут проведены, то хоть они и окажутся поначалу довольно болезненными (в первую очередь для рядового населения), однако в конечном итоге будут способствовать увеличению инвестиционной активности и, как следствие, - росту ВВП и благосостояния граждан», - говорит Бутурлин.

«Для преодоления негативных тенденций мы можем предпринять ряд шагов, в частности провести «малую» и «большую» приватизации, сделать более гибким трудовое законодательство, но главное - это установление гарантий права собственности, в числе необходимых для этого шагов - реформа местных органов власти и предоставление им реальных прав управления, судебная реформа, реформа правоохранительных органов. Это долгий, но очень нужный процесс, без гарантий права собственности и сбалансированного бюджета еще ни одной стране не удавалось выйти из кризиса», - считает Владимир Назаров.

Между тем нельзя забывать, что на носу парламентские и президентские выборы.

Это означает, что власти будут стараться не принимать в этот почти 3-летний период непопулярных решений. Но выход из кризиса без них невозможен. «К примеру, если однозначным и безусловным бюджетным приоритетом в последние годы стали расходы на национальную оборону, то существенное их сокращение будет весьма болезненным. Ведь ясно, что военнослужащие, работники оборонного комплекса, члены их семей - это важный электоральный ресурс властей. Это не означает, что непопулярных решений не будет вовсе, потому что если денег нет, то даже приоритетные расходы придется урезать. Но все-таки делаться это будет в последнюю очередь», - отмечает Николаев.

По словам эксперта, все более очевидно, что благоприятное время для реализации непопулярных реформ - период экономического роста (середина 2000-х годов) - было упущено. Проводить же такие реформы в кризисный период значительно сложнее.

Поэтому и получается, что, как бы ни уверяли нас официальные лица, экономический кризис в России продлится еще как минимум 4–5 лет.

«80 процентов россиян через 1,5 - 2 года окажутся в состоянии хронической бедноты», - считает известный экономист Владислав Жуковский. В интервью «БИЗНЕС Online» он поделился своими крайне мрачными рассуждениями о том, что нынешний кризис в России самый серьезный со времен гражданской войны, а нынешний экономический курс только ускоряет «гибель «Титаника». При этом надежд на то, что нефть опять подорожает и все будет по-прежнему, практически нет.

«НАША ЭКОНОМИКА ПРОВАЛИВАЕТСЯ НА ВСЕ НОВОЕ ДНО»

2015 год подходит к концу. Каким он стал, по вашему мнению, для российской экономики? Какие события стали ключевыми?

Все, что происходило с 2011 - 2012 годов, закономерно развивалось в 2015-м. Экономика начала затухать и впадать в кризисное состояние еще три-четыре года назад. Уже тогда на фоне стабильно высоких цен на нефть стали затухать продажи товаров длительного пользования, падали темпы роста экономики, инвестиций, промышленного производства. Собственно, системный кризис, проявлявшийся в 2011 - 2012 годах, в открытую фазу перешел в 2013 - 2014-х, а 2015-й стал очередным годом деградации, разложения и распада.

«Титаник» тонет, уверенно идет на дно. Рулевые в рубке вместо того, чтобы латать дыры, откачивать воду и пытаться хоть как-то перекрыть перегородки и задраить люки, делают все наоборот, только ухудшают ситуацию в реальном секторе, в малом бизнесе, с доходами населения. Поэтому 2015 год - это год окончательного дефолта ресурсно-сырьевой модели роста без развития, окончательный провал в бездну низкопередельной экономики трубы. Наша экономика есть некая ресурсно-сырьевая, феодально-олигархическая, офшорно-компрадорская форма капитализма в примитивной его форме первичного накопления капитала. Мы даже до сих пор в западное понимание капитализма не вошли, находимся в подвешенном состоянии между рабовладельческим, первобытнообщинным и феодальным строем. Наша экономика проваливается на все новое дно.

Как вы знаете, министр экономического развития Алексей Улюкаев утверждает, что дно кризиса уже пройдено. Или дно еще где-то ниже?

Я не вижу смысла комментировать слова Улюкаева, Силуанова, Набиуллиной, Шувалова, Медведева, кого угодно. Кто-то за слова, сказанные министром или замминистра, понес ответственность? Кто-нибудь из этих людей компенсировал триллионные убытки для российской экономики, колоссальные убытки для карманов простых россиян, домохозяйств, для бизнеса? Эти люди меняют свои точки зрения по 15 раз на день. Они 1,5 - 2 года назад говорили, что нефть не будет дешевле 100 долларов, потом - ниже 80, потом - 70, потом - 50 и 40, а теперь уже и 30 долларов. Люди в зависимости от своего умонастроения, от того, с какой ноги встали, от того, как ярко светит солнце на небе, меняют свои прогнозы, официальные оценки, точки зрения и рекомендации. Как можно всерьез комментировать заявления тех людей, чьи прогнозы ни разу не сбылись за последние 4 - 5 - 10 лет?

С 2008 года прогнозы ни по инфляции, ни по росту экономики, ни по оттоку капитала, ни по обменному курсу рубля вообще не сбываются. Вспомните, в марте-апреле 2014 года, когда я и другие мои коллеги Степан Демура, Михаил Делягин, Сергей Глазьев говорили, что эпоха дорогой нефти закончилась, она будет дешеветь, у рубля колоссальный потенциал падения, нам эти люди объясняли, что дешевле 35 - 36 рублей за доллар рубль падать не может, что покупать валюту по 36 - 37 рублей ни в коем случае нельзя, что дно позади, экономика ни в какой депрессии не находится. Это все равно что комментировать то, о чем бабушка сказала на лавочке.

Товарищ Песков (Дмитрий Песков - пресс-секретарь президента РФ - прим. ред.) отметил, что кризис не сказался на уровне жизни россиян, что нет драматичного падения уровня жизни, что в России на самом деле все хорошо. Говорят, что кризис то не начинался, то начался, но не по нашей вине, то закончился, то его не может быть. Точка зрения постоянно меняется. Когда говорят, что кризис не сказался на уровне жизни россиян, что дно пройдено, то я даже не исключаю, что у господ Песковых, Улюкаевых и Силуановых кризис даже не начинался. Думаю, они даже не заметили двукратного обвала рубля. В рублевко-куршавельском округе доходы не упали, мы можем за них порадоваться. Хорошо, что кому-то на Руси живется хорошо. Некрасов полтора столетия назад пытался ответить на этот вопрос. Наши чиновники дали на него ответ. Живется хорошо офшорной аристократии, лоббистам крупного сырьевого капитала.

«СЕГОДНЯШНИЙ КРИЗИС ГОРАЗДО ОПАСНЕЕ»

- В чем особенность нынешнего кризиса?

Это кризис-матрешка, он многоволновый, пересекаются сразу несколько кризисов. С одной стороны, это циклический кризис, связанный с тем, что исчерпан потенциал оживления после кризиса 2008 - 2009 годов. Плюс это кризис всей структуры российской экономики, ориентированной на проедание нефтедолларов, советского наследия. Плюс это системный кризис, то есть кризис общественно-экономический, кризис всей неконкурентоспособной вертикали власти, всего общественного устройства России.

Текущий год точно показал, что это катарсис при полном политическом анабиозе. Сегодняшний кризис самый опасный, самый глубокий, самый затяжной и самый непредсказуемый по политическим, экономическим и социальным последствиям за последние лет 25 точно. Я даже думаю, что со времен начала прошлого века, времен Гражданской войны. Надо понимать, еще в 1991 году были производственные мощности, конкурентоспособные производства, были меньшего масштаба воровство и коррупция, меньше офшоризация и олигархизация собственности. Даже в 1998 году еще не вся экономика была добита, когда были старые, не ориентированные на импортные комплектующие и расходные материалы производственно-технологические цепочки создания добавленной стоимости, когда еще были конкурентоспособные внутренние производства, когда еще был меньший уровень внешнего и внутреннего долга, причем как государственного, так и частного. Сегодняшний кризис гораздо опаснее. Это дефолт всей экономики трубы. В-третьих, это кризис общественно-экономической формации, в которой мы живем.

- Можно ли чем-то вылечить этого больного?

Неважно, понизим мы процентную ставку или повысим, снизим ли мы где-то локально какие-то налоги или повысим, вернем или не вернем накопительные пенсии, заморозим тарифы монополий или нет, введем или не введем «Платон», обвалим или укрепим рубль, проблема комплексная, системная. Здесь уже прогнило все: и экономика, и финансовая система, и валютный рынок, и вертикаль власти, и сама система принятия управленческих решений, и система госуправления страной в целом. Уже налицо колоссальная монополизация экономики, колоссальная концентрация капитала в руках узкой группы лиц, когда 1 процент населения контролирует 80 процентов собственности в стране. Комплексно решать проблему сейчас никто не хочет и не может, никто не хочет поставить правильный диагноз. Надо реформировать абсолютно все, всю общественно-экономическую формацию, как говорили классики. Колоссальный разрыв между производительными силами и производственными отношениями. Производительные силы уже требуют колоссальных перемен, они двигаются вперед, видно, что производственные отношения остаются на уровне даже не XX, а XVIII - XIX веков. Надо менять всю систему в целом.

- А кто должен все это менять?

Проблема же не в том, что мы не можем предложить какие-то решения, составить план действий. Нет, мы все это делали и в рамках РАН, и с московским экономическим форумом, и со Столыпинским клубом, и с «Деловой Россией». Эти программы есть: и более мягкие, и более жесткие. Но опять-таки все решают, как говорили классики, классовые интересы. Надо понимать, что для тех людей, которые сидят на трубе, на нефтедолларах, нет кризиса, нет проблемы населения, малого бизнеса, занятых, обрабатывающей промышленности, транспортников, дальнобойщиков, врачей, учителей и кого угодно. Их это не касается. Это как проблема крепостной челяди для бояр. Да, конечно, мрут, да, кушать нечего, да, загибаются и деградируют. А кому какая разница? Жили и живем. Это просто никому не надо.

Два ключевых вопроса системного кризиса - власти и собственности. Собственность у нас олигархическая, офшоризованная, низкопередельная, социально несправедливая и дилетантски управляемая. Посмотрите на ситуацию в нефтегазовом комплексе, металлургии, госбанках: все сидят с протянутой рукой, ждут подачек от государства в виде очередных триллионов рублей. Они не хотят создавать себе конкурентов, не хотят развития малого бизнеса, усиления трудового большинства, не хотят реальной конкуренции, потому что это угроза их власти и капиталу. Власть, которая спонсируется, поддерживается и финансируется именно этим олигархическим капиталом, тем более ничего менять не хочет. Зачем же создавать конкурентов для себя и своих детей, рисковать своими рабочими местами, своими портфелями, кабинетами?

- Низы не могут, а верхи не хотят.

Низы же не только не могут, им еще и очень хорошо промыли мозги. Низы зомбированы, находятся в состоянии летаргического сна, не понимая, что их пустили под нож. Как говорят, дойную корову редко бьют, периодически кормят и практически никогда не убивают. При этом у нас складывается такая ситуация, когда размер пирога сжимается, крупным финансово-олигархическим группам этого пирога не хватает, а аппетиты остались прежними. Они начали уже залезать в соседнюю кормушку, отбирать кусок у населения, у учителей и врачей, малого бизнеса, дальнобойщиков, у кого угодно. Лишают людей куска хлеба. Самое страшное, что людей на падающем, сжимающемся рынке, на девальвации лишают возможности заработать себе на хлеб.

Почему в России такими темпами растет оппозиционное экономическое движение? Потому что многие бизнесмены прекрасно понимают, что эта экономическая политика, эти экономические власти обрекают страну и их самих на люмпенизацию, деградацию и скатывание из среднего класса дальше вниз по лестнице. Самое страшное, что российские чиновники вполне осознанно отбирают не только рыбу, но и забирают удилища, режут сети, делают все возможное, чтобы люди не могли себя прокормить и сидели с протянутой рукой, как нахлебники, прося и вымаливая крохи из муниципальных, региональных, федерального бюджетов, при этом были верноподданными, лояльными и не имели никаких амбиций. Поэтому мы и видим жесткие выступления того же Дмитрия Потапенко, Павла Грудинина, Константина Бабкина и разного рода бизнесменов. Поэтому экономическая оппозиция растет, усиливается. Это именно оппозиция здравого смысла, ухода от лицемерия, когда нам говорят, что строим либеральную экономику рыночного толка, а на самом деле строим химеру, взяв худшее из позднего Советского Союза и худшее из бандитского капитализма Запада.

Нам говорят строить бизнес, развивать экономику, создавать рабочие места, любить родину, возвращать деньги в страну, но при этом делают запретительно-дорогой кредит, закрывают внутренний рынок долгового капитала, повышают цену на ГСМ на 10 - 15 процентов, вводят налоговый маневр, который делает бензин, керосин, солярку запретительно-дорогими, плюсом повышают тарифы РЖД, «Газпрома», «Россетей». Издержки растут, а к вам еще приходят санэпидемстанция, налоговики, фискалы, трудовые инспекции и по плану выставляют счет на миллионы рублей с требованием заплатить в мошну государства. В общем, платим за все, что можно платить. Власти говорят одно, а делают противоположно другое.

Раньше люди закрывали на это глаза, потому что нефть росла по экспоненте от 120 до 140 долларов за баррель. Даже при абсолютно неэффективной структуре экономики и вертикали власти, в принципе, денег на всех хватало, как-то можно было жить, выживать. Людям-то по большому счету все равно, сколько ворует отдельно взятый чиновник в верхах, сколько зарабатывают околовластные олигархические кланы. Вопрос же в том, есть ли у вас будущее в этой стране, есть ли у вас какие-то перспективы. Когда чиновники этого лишают, все проблемы и начинаются.

«МЫ БУДЕМ ПАДАТЬ БЛИЖАЙШИЕ ТРИ-ПЯТЬ ЛЕТ»

Какова в таком случае роль президента? Нужна его политическая воля, чтобы изменить курс? Ведь и Глазьев пишет свои программы, и Столыпинский клуб написал свою «Экономику роста». У всех есть программы. В чем проблема? Почему их не реализуют?

Беда в том, что у нас народ интересует не ситуация в экономике, не ситуация с уровнем жизни, перспективами детей, а они все время смотрят программы Первого канала. Пропаганда получше, чем у Геббельса, о том, что во всем виноваты Запад, Обама, Эрдоган, турки, украинцы, кто угодно. Люди не хотят задуматься и понять, что все наши проблемы исключительно от нашей неконкурентоспособной, непрозрачной, архаичной, косной политической системы, именно из-за того, что у нас нет внутренней политической конкуренции, борьбы идеологий, планов, программ, идей, борьбы альтернатив развития страны. Тот же Глазьев с середины 90-х годов пишет программы выхода из кризиса, причем можно спорить с отдельными параметрами, но в целом это правильные и нужные вещи. Академия наук, разные бизнес-сообщества с начала нулевых пишут программы по индустриализации, деофшоризации, демонополизации, по развитию конкурентных несырьевых производств.

Даже я еще в 2011 году говорил, что мы входим в состояние скрытого системного кризиса, даже тогда было понятно, что нашей экономике низких переделов были бессильны помогать даже растущие цены на нефть. В 2011 году нефть подорожала на 40 процентов - с 77 до 108 долларов за баррель, а темпы роста экономики не ускорились, а упали с 4,5 до 4,3 процента, а потом падали до 3,4 процента и дальше все ниже. Проблема же не в том, чтобы написать или что-то выдумать. Проблема в том, чтобы предложить что-то здравое, адекватное, которое поддержат научное и бизнес-сообщество, а также население. Проблема в том, что это никому не надо. Кто это будет делать? Кто будет всем этим заниматься? И каков его здесь интерес?

Все программы по преодолению колониальной зависимости от нефтедоллара и зависимости от Запада, низких переделов и сырья - это на самом деле программы по изменению баланса сил в политике и экономике, по изменению бенефициаров проводимой экономической политики, по созданию нового класса собственности, нового обширного среднего класса, не зависимого от сырьевых кланов, от ельцинской «семибанкирщины», от новых олигархов тучных нулевых годов либо системных либералов. Проблема ровно в том, что любая программа по оздоровлению государства, по выходу из кризиса подразумевает создание новых точек роста, новых элит, новой политической силы, которая сейчас никому не нужна и воспринимается как некая угроза. Вот тогда бы население увидело, что Россия может быть не только бензоколонкой Запада и сырьевой колонией Китая, но и самодостаточной индустриальной площадкой, динамично-развивающейся страной высоких переделов.

- Когда же население сможет это увидеть, раз ничего не меняется? Как долго ситуация будет ухудшаться?

Надо понимать, что каждый последующий год будет хуже предыдущего. Сегодня мы живем лучше, чем будем жить завтра, а завтра лучше, чем послезавтра. В ближайшие 4 - 5 лет страна буде жить все хуже, катиться вниз по наклонной. Это может быть 5, 7 или 10 лет. Это зависит опять же от того, какой будет сырьевой цикл, цикл ставок в Америке, цикл спекулятивного капитала в мире. Сейчас факторы делят на внешние и на внутренние. Чисто внутренних факторов по нормализации обстановки, по выходу из кризиса, по остановке кредитно-денежного сжатия я не вижу никаких. Вся надежда российских чиновников исключительно на внешние факторы, на оживление американской и китайской экономик, на цены на нефть, на снижение процентных ставок в Америке или в Японии, Китае. Вся надежда на заграницу. При этом надо понимать, что мы можем падать очень долго и очень больно. Мы будем падать, с моей точки зрения, ближайшие три-пять лет, при этом, как я говорил, кризис гораздо масштабнее и опаснее, потому что у нас сегодня просто критический уровень зависимости от импорта, причем не столько напрямую, сколько косвенно, не столько из-за медикаментов, польско-белорусских яблок и турецко-китайских помидоров, а прежде всего от импортных комплектующих, станков, технологий, семенного фонда, вакцин. Эта зависимость достигает 80 процентов. С Эрдоганом поругались - заводы под Питером по производству холодильников и стиральных машин остановились.

Мы зависим от импорта, зарубежного капитала гораздо сильнее и по инвестициям, и по кредитам, и по займам. Когда в прошлом году Запад перерубил выход на рынки капитала, автоматически у нас начались спад инвестиций, сжатие кредитования реального сектора экономики, усугубился спад в промышленности, пропали оборотный капитал, долгосрочные инвестиционные ресурсы.

В 2014 году была уже абсолютно атрофированная, невменяемая и неконкурентоспособная финансовая система. У нас в структуре инвестиций в экономику фондовый рынок давал всего 1 процент от всех инвестиций в основной капитал, кредиты и займы давали не больше 15 - 17 процентов, а сейчас меньше 10 процентов уходит. 75 процентов составляли собственные средства предприятий, плюс 20 процентов - деньги бюджета. У нас экономика не имеет вообще никакого потенциала для финансирования расширенного воспроизводства. У нас воспроизводство капитала сужающееся, то есть нет ни оборотного капитала, ни капитала для долгосрочных инвестиций в основные фонды, машины, станки, оборудование, в дороги, транспорт, логистику. Поэтому прибыли компаний падают, в бюджете денег нет, кредит дорогой, за рубежом перекрыли все потоки капитала. Так что наша экономика будет дальше деградировать, зависеть от сырья.

«РУБЛЬ БУДЕТ ПАДАТЬ НА 100 - 115 РУБЛЕЙ ЗА ДОЛЛАР»

- А как же заявленный курс на импортозамещение? Все и всюду говорят, что справимся своими силами.

Обещать - не значит жениться. На заборах тоже пишут. Я понимаю, что чиновники должны излучать благостный оптимизм, должны сиять ослепительной улыбкой и говорить, что все будет хорошо, чем, собственно, и занимаются наши министры и центробанкиры. Но от того, что мы говорим «халва», слаще во рту не становится, а хлеба, молока, яиц, мяса тоже в холодильнике не прибавляется.

- Вы рисуете такие апокалиптические сценарии. А можно ли ожидать, что население вновь окунется в ужасные 90-е?

Почему этот кризис страшнее? Потому что зависимости от зарубежных технологий, от импорта критичны. Зависимость от внешних рынков стала гораздо выше, при этом более завышенный уровень потребления в российской экономике. С 2000 по 2015 год у нас импорт вырос в физическом выражении в 6 - 6,5 раз, при этом внутреннее промышленное производство увеличилось всего лишь на 90 процентов, экономика - тоже на 90 процентов, а экспорт и потребление - в 3 раза. Мы стали гораздо больше потреблять, но производим по-прежнему мало, проводим политику обмена нефти на медикаменты, продовольствие, машины и вообще красивый образ жизни. Поэтому при дешевой нефти начинается выправление дисбалансов.

- Значит, рубль будет падать еще ниже?

Рубль легко падает и будет падать еще на 85 - 100 - 115 рублей за доллар при нефти ниже 25 долларов за баррель.

- Нефть и по 25 будет?

Я говорю так, как вижу. Еще в 2013 - 2014 годах я говорил о том, что нефть легко двигается на 35 долларов за бочку, а дальше легко можем увидеть и 25, и 22, и 21 доллар. Другое дело, что будет стабилизация в диапазоне 25 - 30 долларов за баррель. С моей точки зрения, надо понимать, что рубль будет падать даже при нефти в 35 - 40 долларов за баррель. Даже при стабилизации цен на нефть рубль все равно ежегодно будет на 10 - 15 процентов двигаться вниз.

Главная черта кризиса - тотальный погром среднего класса. Население пущено под нож. Сначала с овец стригли шерсть, потом стали снимать кожу, потом стали отрезать куски мяса, скоро доберутся до жил, а потом кости пустят на костную муку. Принципиально важно то, что кризис будет носить затяжной характер, ждем падения уровня жизни подавляющего большинства страны. 80 процентов россиян через 1,5 - 2 года окажутся в состоянии хронической бедноты. В 2013 году, по оценкам Института социологии РАН, бедных в России было 65 процентов, к 2014-му их было 70 процентов, в 2015 году, по моим оценкам, таких около 75 процентов. В ближайшие 2 - 3 года дойдем до бедности в районе 82 - 85 процентов. Надо понимать, что идет беспрецедентный со времен гайдаровско-чубайсовской шоковой терапии и либерализации цен погром среднего класса. Если в 2012 - 2013 годах средний класс России достигал своего пика в 22 процента, то потом упал до 17 процентов в 2014-м после двукратного обвала рубля, в 2015-м и вовсе сократился до 13 процентов населения страны. Думаю, в 2017 - 2018 годах средний класс страны будет не более 6 - 7 процентов россиян. Вы сами понимаете, как радикально изменится структура потребительской корзины, как вообще изменится качество спроса в нашей экономике, как изменится характер торговли, услуг и прочего.

Я напомню, что у нас количество бронирований зарубежных поездок на новогодние праздники в России в этом году упало в 5 раз по отношению к прошлому году. В 2014-м тоже был спад, по многим направлениям спрос сократился в 2 - 3 - 4 раза. Надо понимать, что бедные беднеют, нищие нищают, а богатые богатеют. Концентрация собственности и капитала в одних руках будет только усиливаться, социальная напряженность будет расти, все это будет перерастать в социальную нестабильность, митинги, забастовки и даже потенциально голодные бунты, но это отдельная тема.

«В РОССИИ РЕАЛЬНО НИЩИХ 72 - 75 МИЛЛИОНОВ ЧЕЛОВЕК»

- Каково количество бедных в России уже сегодня?

Официально нищих сегодня в России уже 20,2 миллиона человек, рост почти на 3 миллиона за 9 месяцев. Если взять официальные данные Росстата и посмотреть, как вообще распределяется население России по среднедушевым доходам, то окажется, что примерно у 72 - 75 миллионов россиян, то есть у половины населения страны, среднедушевые доходы меньше 20 тысяч рублей. У нас официально нищих 20 миллионов человек по той причине, что просто-напросто прожиточный минимум занижен и составляет 10 тысяч рублей, а реальный прожиточный минимум был еще до кризиса 14 - 15 тысяч рублей, а после шоковой девальвации и вовсе должен был стать около 20 - 22 тысяч рублей. Считайте, что в России реально нищих не 20 миллионов человек, а все 72 - 75 миллионов - это все равно половина страны. Плюс еще 20 - 22 процента - это бедные и полубедные. Людей, которые более-менее нормально живут, сейчас в стране не больше 20 процентов. Так что этот кризис будет характеризоваться тем, что мы будем падать долго, болезненно и постепенно вниз. Никакого быстрого отскока вверх не будет, никакого посткризисного восстановления тоже не будет, потому что не будет дорогой нефти, не будет притока капитала в Россию, не будет больше пузыря и опережающего роста развивающихся экономик. Плюс у нас идет старение населения, плюс серьезнейший демографический переход, когда стагнирует количество экономически активного населения при увеличивающейся нагрузке пенсионеров на общество, плюс ко всему население в 2015 году активно проедает все свои заначки, последние НЗ на черный день. Те, кто победнее, купили телефоны, телевизоры, те, кто побогаче, - машины, а те, кто еще богаче, - квартиры. Деньги, куда можно было впулить, уже впулили в конце 2014 - начале 2015 года. Все - деньги кончились. Все, что можно было проесть, проели.

Поэтому 2016 - 2018 годы пойдут вниз по этой социально-экономической лестнице на новое дно. Изменится вся экономика, весь рынок услуг, весь товарооборот. Неслучайно у нас сейчас объем розничного товарооборота падает в среднем по стране с 9 - 10 процентов до 13 процентов год к году. Это было рекордное падение с января последефолтного 1999 года. Если мы будем такими же темпами падать дальше, то этот год рискуем закрыть на абсолютном минимуме за последние 25 лет. Такими темпами продажи не падали ни в 2008-м, ни в 1999-м, ни в 1991 году. Такого падения потребления не было со времен военного коммунизма и вторжения гитлеровских войск. Поэтому основная магистральная проблема в том, что не будет быстрого выхода из кризиса. Из 16 отраслей обрабатывающей промышленности у нас в росте находятся 3 - 4 - это отрасли нефтепеределов, металлургии, немного пищевая промышленность растет на суррогатах, химии и контрафакте.

Кстати, мы успешно импортозамещаем не польские яблоки и турецкие помидоры, а свое собственное население. У нас по итогам 10 месяцев текущего года рост смертности от заболеваний органов пищеварения примерно на 4 - 4,5 процента больше. Мы травим людей разного рода суррогатами, контрафактами, пальмовым маслом, импорт которого вырос практически на 40 процентов при падающем производстве молока и при 30-процентном росте производства сыра. Мы понимаем, что мы едим не сыры и творожки, а сырно-пальмовые продукты. Поэтому население вымирает именно по линии отравлений, от ухудшения качества питания. Плюс ко всему рост смертности от рака, что многие эксперты связывают с ухудшением потребительской корзины и нервными стрессами. Мы на самом деле живем в перманентном стрессе, неопределенности, хаосе и панике из-за отсутствия перспектив у большинства людей.

Динамика цен на сырую нефть в 1970 - 2010 годах, доллары за баррель (источники: IMF International Financial Statistics; WTRG Economics)

«МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА УЖЕ НЕ БУДЕТ ПРЕЖНЕЙ»

Вернемся к разговору про нефть. Некоторые эксперты утверждают, что нынешняя низкая цена на нефть политизирована. Согласны?

Этим аналитикам можно посоветовать посмотреть графики нефти 1920, 1960, 1970, 1990 годов. Нефть в диапазоне 15 - 20 долларов за баррель - это очень хорошая цена. С этими ценами мировая экономика жила в 90-е, начале 2000-х, в 80-е и 70-е. Научно-технический прогресс идет вперед, себестоимость, удельные издержки сокращаются, плюс ко всему нефть перестает быть стратегическим ресурсом, о чем говорит снятие 40-летнего эмбарго на продажу из Америки и желание Обамы распродать часть стратегических запасов на рынке. Сланцевые технологии позволяют добывать нефть из очень сложноизвлекаемых источников при постоянном снижении себестоимости добычи, закрывая возможные убытки налоговыми льготами. В мире сейчас колоссальное перепроизводство нефти: 1,5 - 2 миллиона баррелей в сутки в последние 2 года. Накоплено избыточной нефти 700 - 750 миллионов баррелей - это рекордное перепроизводство. Мировые нефтетанкеры заполнены на 140 - 150 миллионов баррелей. Когда нефть будет падать в цене ниже, эти танкеры будут ее сливать и продавать, потому что ставка была сделана на отскок нефти, а этого не происходит. Плюс ко всему мировые запасы нефти сегодня на максимуме - 3 миллиардов баррелей - коммерческий запас, 1,5 миллиарда баррелей - государственные запасы. Столько нефти реально никому не надо, потому что закончился 40-летний цикл снижения процентных ставок в Америке, закончился цикл дешевеющего американского доллара, закончился глобально-сырьевой цикл, глобальный «бычий» цикл на сырьевых рынках. Эпоха опережающего роста и развития стран с переходной развивающейся экономикой, будь то Латинская Америка, Азия, Африка или Европа, закончилась. Это хорошо видно по тому же Китаю, который впервые с 1983 - 1995 годов перешел к политике девальвации юаня. Видно, что цикл закончен, глобус уже наполнен, все закредитованы, рынки попилены, перераспределены и освоены, колоссально надуты бюджетные дефициты, кредиты у домашних хозяйств, бизнеса, государства. Все - дальше сбывать уже некуда, рынок полон. Сейчас будет просто глобальная борьба за сжимающийся пирог, гонка девальваций.

- Каково дальнейшее развитие событий? Если не нефть, то что будет драйвером?

Я уже много раз об этом говорил. Китай только что начал девальвационную гонку. То, что он в нее вписался, говорит о том, что мировая экономика уже не будет прежней, глобальная финансовая схема не будет той же, что мы знали последние 35 - 40 лет. Это будет эпоха дорожающего доллара, растущих процентных ставок, кредитно-денежного сжатия, падения цен на сырьевые активы, затухания общемирового экономического роста. Затухать будут все экономики, в том числе промышленно развитые. Расти будут только те, кто создает хай-тек, высокие технологии, реальную добавленную стоимость в области экономики знаний. Таких экономик очень мало: США, Германия, Япония и Китай.

Когда в Китае было 6,1 юаня за доллар, я говорил, что будет 6,5 через полгода. Сейчас говорю, что юань вернется на 7,2. Сначала будет 6,8 юаня, потом - 7,2, а потом - 8,3. Юань будет повторять картинку 1983 - 1993 годов, когда он упал по отношению к доллару больше чем в пять раз, что было основным фактором протекционизма, опережающего роста китайской экономики вплоть до сегодняшнего дня, экспортной ориентации, промышленного производства, роста уровня жизни.

Также недавно упал азербайджанский манат. Я буквально три месяца назад говорил азербайджанским бизнесменам и представителям СМИ, что они следующие. Надо понимать, что сырьевой цикл кончился! Ваш уровень жизни слишком раздут относительно того, что вы реально производите, вы его не удержите. Следующими покатятся Саудовская Аравия, Арабские Эмираты, Кувейт. В Азербайджане была первая мощная девальвация в феврале-марте 2015 года, когда за один день курс маната упал с 0,78 до 1,03 маната за доллар. Теперь упал с 1,03 до 1,55. Ничего такого не происходит, это всего лишь начало мощного движения. Потенциал движения по манату будет такой же, как проходит девальвация в Нигерии, Венесуэле, Казахстане. Это будут шоковые мощные волны девальвации, потом некая стабилизация на два-четыре месяца, потом новый обвал, новая стабилизация. В совокупности манат двигается к цели 2,1 маната за доллар, а дальше он может уйти уже на 2,7 - 2,8. Чтобы манату компенсировать бюджетные поступления, стабилизировать платежный баланс и сделать азербайджанскую экономику более конкурентоспособной на пространстве СНГ, надо как минимум сделать 1,65 - 1,67, но они его поведут на 2,2 как минимум, но могут и вывести к 2,6 - 2,7 маната за доллар. Если нефть пойдет на 20 - 25 долларов за бочку, то, думаю, и за курсом в 3 маната не надо далеко ходить. Так что это не какие-то происки госдепа, а мировая гонка девальваций, попытка поддержать штаны своей экономике и хоть как-то сохранить ее конкурентоспособность. Азербайджан - тоже сырьевая экономика. В целом ситуация там неплохая. Темпы роста стабильно высокие - 3,7 процента, инфляция низкая, процентная ставка низкая - 3 процента, видимо, вскоре они ее поднимут, чем будут поддушивать свой бизнес.

«РУБЛЬ УПАЛ К ДОЛЛАРУ В 120 ТЫСЯЧ РАЗ»

Давайте вернемся к нашей стране. Если у россиян еще остались какие-то сбережения, то как и в чем бы вы посоветовали их хранить?

К огромному сожалению, вопрос про сбережения не очень актуален для подавляющей части населения страны, потому что сбережения есть только у малой части. У 80 процентов вообще нет никаких денег по большому счету. Пара сотен долларов радикально картинку не меняет. Они не помогут поддержать штаны и выжить в условиях ресурсно-сырьевого шока и обвала экономики. Как показывает моя практика работы на финансовых рынках и консультирования, люди, особенно в регионах, только сейчас стали понимать, что кризис всерьез и надолго, что никакого выхода из него ни в 2016-м, ни в 2017 году не будет, что дна нет, что мы можем падать долго, весело, за руки крепко взявшись.

Все очень просто: надо не поддаваться панике, ажиотажу, спекулятивным разводкам, не вестись, с одной стороны, на паникеров, а с другой - на успокоительные корвалольно-валидольные речи чиновников по Первому каналу, которые сами сидят в валюте с 2006 - 2007 годов и только зарабатывают на обвале рубля и бедах России. Поэтому на локальных укреплениях рубля надо покупать доллар. Надо понимать, что с 1990 по 2015 год российский рубль по отношению к доллару уже успел упасть в 120 тысяч раз. В СССР за доллар давали 60 копеек. В 1997 году была проведена деноминация, убраны три нуля. Поэтому сегодняшний курс к доллару - это не 72 рубля, а 72 тысячи. Так что с тех пор рубль упал к доллару в 120 тысяч раз.

- Все-таки что вы прогнозируете по 2016 году? Какими будут реальная инфляция и ВВП?

Нам говорят, что в октябре-ноябре началось восстановление экономики. Но это большая наглая ложь, махинации, приписки, манипулирование данными. Во-первых, у нас никакого выхода из кризиса нет и не намечается. Все оживление сентября-октября 2015 года обусловлено конъюнктурным временным пополнением запасов. Четвертый квартал 2014 года года и первые два квартала 2015 года шла беспрецедентная распродажа компаниями складских запасов. По отношению к ВВП распродажа составляла 5 - 7 процентов. Распродали товаров примерно на 22,8 триллиона рублей. У нас, по официальным данным Росстата, объем отгруженной продукции обрабатывающей промышленности рос на 13,5 процента, а объем производства по этим же отраслям падал на 5 - 6 процентов. Так что наши компании перестали что-либо производить, потому что полная макроэкономическая неопределенность, шатающийся курс рубля, растущие издержки и отсутствие оборотного капитала. Поэтому сфера услуг падала более медленными темпами, даже местами росла, а производство падало. В сентябре-октябре компании локально решили пополнить запасы. Когда компании поймут, что продавать некому, так как у народа денег нет, население сокращает расходы, то спад возобновится и продолжится. Это первое.

Второе - у нас в сентябре, октябре, ноябре некая стабилизация в промышленном производстве наблюдалась исключительно благодаря оживлению добычи сырья. У нас опять за счет девальвации ожили низкие переделы, как зомби вышли на свет. У нас идет локальный рост производства в добыче угля, природном газе, попутном газе. Примерно рост по добыче сырья по 1,5 - 2 процента. При этом в обрабатывающей промышленности, в производстве электроэнергии, газа, воды, отопления, то есть в естественных монополиях, спад ускорился. То, что наша экономика стала больше производить угля и газа, - это здорово, но это экономика низких переделов, деиндустриализированная, архаичная, типа XVIII - XIX веков, поэтому радоваться не стоит.

Плюс ко всему у нас колоссальные манипуляции с дефлятором. Есть определенные хитрости в расчете ВВП. Падение экономики в 4 - 4,5 процента, которые рисуют нам чиновники, получается благодаря тому, что номинальный рост либо спад экономики очищается от инфляции, от так называемого дефлятора ВВП. Так вот, чтобы все знали, у нас спад на 4 процента получается благодаря тому, что рост цен по экономике Росстатом рисуется на уровне 6 - 7,5 процента при потребительской инфляции 15 - 16 процентов, при продуктовой инфляции в 19 - 23 процента и росте цен товаропроизводителей на 13 процентов. Реально дефлятор должен быть не меньше 13 - 14 процентов, но нам его рисуют в 6 - 7 процентов. Тогда получается, что падение экономики не 10 - 12 процентов, а всего 4 процента. На самом деле это с потолка цифры, чтобы не портить настроение руководству страны, но это не имеет отношения к реальной жизни. Поэтому реально экономика уже сегодня падает официально на 4 процента, а реально - на 10 - 12 процентов. Поэтому в следующем году будет точно такая же ситуация. Нам будут говорить, что в бюджет заложили рост экономики на 0,7 процента, по факту получится спад на 1,5 - 2 процента минимум, а реальное падение экономики будет не меньше чем на 6 - 7 процентов по реальному сектору.

Инфляцию заложили в бюджете 6,4 процента, что в принципе является маразмом, это самая низкая инфляция после 2011 года, когда ее тоже нарисовали под конкретные задачи предвыборного периода. Тогда нарисовали 6,1 процента, хотя все понимали, что цены растут как минимум на 10 процентов. Сейчас нам хотят нарисовать инфляцию в 6,4 процента, реально нарисуют не меньше 9 процентов, а фактически будет не меньше 15 процентов. То же самое, что сегодня: официально инфляция - 15 - 16 процентов, а для 80 процентов россиян реально цены выросли на 30 - 40 процентов минимум. Вроде бы реальные зарплаты падают не сильно, но все равно такого не было за последние 17 лет. Но надо понимать, что это средняя температура по больнице. Возьмите одного олигарха с доходом 1 миллиард в месяц и тысячу нищих бомжей, получится в среднем тысяча миллионеров. Поэтому реальные зарплаты падают на 11 процентов. Но если все это очистить от чиновников, госбанкиров и прочих, то у 80 процентов населения зарплаты падают на все 25 - 35 процентов.

У нас колоссальная пропасть между богатыми и бедными, она будет постепенно всплывать и выстреливать, как это было с дальнобойщиками, с которых три раза взяли за одно и то же. Поэтому бунты, стачки будут только расти и укрепляться. К этому надо готовиться и понимать, что мы входим в эпоху глобальных потрясений, большого финансово-экономического, потом социально-политического и гуманитарного цунами.

- Выхода из кризиса ожидать не стоит, как обещают власти?

Выхода из кризиса нет и не предвидится, потому что эта команда, эти люди, эти управленцы будут отстаивать свои классовые интересы, интересы сырьевого олигархического капитала, коррупционеров, демократов, госбизнесменов, они будут топить страну и вымораживать, пытаясь сохранить статус-кво и спасти свои активы. Поэтому все это может закончиться плохо: финансовый и экономический кризис будет перерастать в социальный, гуманитарный, а потом уже общественно-политический. Загорятся первыми регионы, начнутся голодные бунты...

У нас уже сотни забастовок и голодовок объявлены по стране. Например, в Ангарске, Забайкалье людям не платят зарплату с августа, выплачивают еженедельно по 400 - 500 рублей, людям банально нечего есть. В Перми сотрудникам МЧС не платят зарплату уже больше четырех месяцев и предложили под Новый год решить трудности, взяв кредит в банке под 25 процентов годовых. Это же новый финансовый менеджмент российских реалий! В Самаре матери не отпускают в школу своих детей, потому что нечем платить элементарно за полдники и обеды, так как родителям не платят зарплату по три-четыре месяца. То же самое в Забайкалье, где забастовки и стачки учителей, которым также не платят зарплату, а нагрузка выросла в три-четыре раза из-за сокращения сельских и поселковых школ. Все только начинается, социальные потрясения только набирают силу. Я работаю со многими бизнесменами не только в Москве, но и в регионах, знаю, что они тоже сидят на чемоданах. Грядет реальный бунт среднего класса, который пустили под нож.

Елена Колебакина

Владислав Жуковский - экономист, ученик профессора МГИМО Валентина Катасонова.

Родился в 1988 году. Окончил бакалавриат и магистратуру МГИМО.

Старший аналитик ИК «Риком-Траст».

Два года назад жители РФ ощутили на себе последствия однобокого развития отечественной экономики. Сырьевая модель дошла до крайней точки своих возможностей. Экономический кризис в России был ускорен падением цен на нефть и недружественными экономическими мерами Запада. Существовавшие в последние годы механизмы руководства рынком утратили эффективность. Начался общий спад в производстве и торговле.

Причины кризиса

Снижение стоимости нефти в 2014 году рухнуло на головы финансистов 16 декабря. В тот день страна услышала пугающие новости. Номиналы ведущих валют выросли до: 80 р. — за доллар, 100 – за евро.

Причины внезапного экономического краха зрели давно. Среди них:

• энергетическое противостояние «российская нефть — американский газ». Обама и Путин борются не за идеи, а за рынки сбыта;
• нелегальная финансовая система Китая. Новости о нелегальном давлении китайских банков на мировую экономику не преувеличены. Теневые махинации привели к надлому во многих странах;
• провокация всемирной инфляции. Европейские страны чрезмерно часто предоставляли частным банкам кредиты. Вот почему валюта обращалась слишком быстро;
• неправильный прогноз на рынке акций.

В начале кризиса Президент Путин считал, что ситуация вызвана исключительно внешними факторами – событиями на Украине.

Финансовый кризис вызвал ценовой скачок, приведший к резкому ухудшению жизни простых граждан. Банковский фонд особенно уменьшился у крупных предприятий, связанных с иностранными вкладами. Иностранные бизнесмены, в рамках западных акций, приостановили сотрудничество с российскими партнёрами.

В 2015 Президент Путин уже открыто говорил, что у кризиса есть и внутренние причины. Это:
объём зарплаты превысил эффективность труда;
увеличилось потребления импортных товаров;
импорт возмещался натуральными ресурсами (газ и нефть).

Тогда впервые Путин употребил термин «импортозамещение», т.е. необходимость создавать свои товары, а не приобретать их за рубежом. Последние новости конца 2015 года были неутешительны. Доллар стоил 65 р. Министерство экономического развития составило официальный прогноз о росте доллара до 70 р. Производство России должно было сократиться на 5 %, а цены вырасти на 12 %. В январе появились утешительные новости о росте рубля. Но вскоре был объявлен минимальный пик мировых цен на нефть. Стало ясно, что хозяйственная система России нуждается в реорганизации.

Новости начала 2016 года потрясли россиян ещё сильнее. Цены на валюту взлетели на невиданную прежде высоту. Последние значения доллара были выше 75 р.

Российские и зарубежные аналитики объясняют, почему Россия сегодня не может выйти из тяжёлой ситуации. Страна по-прежнему зависит от продажи нефти. Большинство отраслей экономики базируется на иностранной технике. Фабрик и заводов в России недостаточно, оборудование на них устарело. Банковская система сегодня слишком сильно связана с зарубежными системами типа Mastercard, Visa. Прогнозы говорят, что к концу 2016 г. крупнейшие банки мира могут разориться из-за несамостоятельности российских финансов.

Методы и способы выхода

Последние потери России вследствие американских и европейских санкций составили 160 млрд. долларов. Вместе с тем, Путин отметил, что пик негативного внешнего влияния уже прошёл. В западном эмбарго на пищевые продукты есть позитивный момент. Это расширило рынок для собственных производителей. Путин заявил, что отечественная экономика должна усиливать компетенции в тех сферах, где возможно – производство компьютеров, кораблей, самолётов. Создание собственных высокотехнологичных производств обозначит момент, когда Россия выйдет из кризиса.

Отечественные экономисты считают, что основной путь спасения – повышение активности граждан. Люди должны вкладывать средства в развитие отечественного производства и торговли, не опираясь на зарубежные инвестиции. Отрицательные новости 2015-2016 касаются не столько крупной промышленности, сколько таможни, строительства, коммунального хозяйства. Правительству следует отрегулировать эти сферы в первую очередь. Необходимо заморозить последние объёмы налогов, чтобы помочь отечественному бизнесу.

Весной 2015 г. состоялся форум стран СНГ, посвящённый вопросам кризиса. Участники мероприятия отметили, что экономика всех стран содружества сегодня страдает. Как способы выхода, форум предложил:
создать единый товарный и финансовый рынок;
облегчить вопросы регистрации, получения пенсий, медицинской помощи для граждан СНГ;
отменить последние таможенные меры внутри СНГ;
на государственном уровне помогать развитию мелкого и среднего бизнеса.

Западные специалисты предлагают для России несколько способов выйти из сложного положения, миновав пик кризиса. Это:
снизить зависимость страны от продажи нефти и газа;
делать государственные вложения в различные отрасли собственной экономики;
не ориентировать торговлю только на Китай;
не повышать налоги;
пригласить зарубежных экспертов по экономике.
Прогнозы аналитиков сходны с позицией российского президента. В конце 2015 Путин приказал снизить контроль над малыми предприятиями, чтобы дать им возможность развиваться.

Что делать людям во время кризиса

Каждый россиянин сегодня задаётся вопросами – сколько продлится кризис, как сберечь накопления, защитить себя и свою семью от нищеты? Специальные антикризисные форумы в Интернете дают ценные рекомендации:
1) не надеяться на быстрый взлёт экономики. Нынешний упадок носит глобальный характер. Последние новости говорят о кризисных явлениях в большинстве стран мира. Подобные ситуации длятся от 5 до 7 лет;
2) найти способ заработка. Есть сферы, благополучно развивающиеся даже на пике упадка. Важно выявить для себя востребованную нишу.
3) Не копить деньги, а вкладывать в бизнес, сколько возможно;
4) При наличии официальной работы искать возможность подработки;
5) Не тратить деньги на скупку ненужных товаров. Разумно экономить.

Неплохие прогнозы развития имеют такие отрасли, как медицина, образование, производство продуктов питания, сельское хозяйство. Малое или индивидуальное предприятие в любой из этих областей принесёт стабильный доход. Хорошие новости касаются силовых и правоохранительных структур – государство испытывает потребность в таких кадрах. По-прежнему актуальны сегодня сфера развлечений, информационные технологии. Выгодно заниматься недвижимостью, ремонтом автомобилей и бытовой техники, оказывать транспортные и ритуальные услуги.