Евреи генералы советской армии. Миф о евреях в вов. Евреи во главе советской военной промыщленности

С 1940-го (год, когда в Красной армии появились генеральские чины) по 1945 год воинские звания генералов были присвоены примерно 5500 человек. Сегодня все эти люди уже умерли…

Из них: генералиссимус - 1, маршалы (и главные маршалы родов войск) - 17, генералы армии (маршалы родов войск, адмиралы флота) - 30, генерал-полковники и адмиралы - 170, в том числе 7 представляли госбезопасность. Остальные - генерал-лейтенанты и генерал-майоры. Кстати, сегодня в России 67 (!) генералов армии, из которых 15 получили это звание еще в СССР. Из этих 67 - 21 служил (служит) в КГБ - ФСБ или МВД.

Надо иметь в виду, что во время войны «генералами» (и «адмиралами») были не только те, кто непосредственно служил в армии, НКВД или НКГБ. Воинские звания были введены практически для всех директоров крупных военных заводов, партийных начальников, медиков и т. д. Всего таких «дополнительных» генералов было около 25% от общего количества.

Сколько среди них было евреев?

Исходя из фамилий, имен, а также (в ряде случаев) из более подробной информации, я насчитал как минимум - 135 генерал-майоров, 25 ге­не­рал-лейтенантов, 7 генерал-пол­ков­ни­ков. Всего значит - 167 генералов, около 3% от общего числа генералов Красной армии (РККА). Это больше чем доля евреев в населении СССР (2 % - имеются в виду те евреи, кто не попал на оккупированную территорию). В РККА сражались 450 000 евреев, из них погибли около 180 000 (соответственно - 1,3 % от числа призванных в армию и 1,5 от общих потерь Красной армии).

Надо сказать, что среди генералов-евреев процент тех, кто непосредственно служил в армии, на фронте (пехота, артиллерия, флот, танковые, авиационные, войска связи, инженерные, технические войска) несколько меньше, чем в общей массе генералов РККА. Среди генералов-ев­реев я таких насчитал 82 человека, около 50 %. Примерно столько же составляли генералы медицинской службы (16, впрочем, они-то как раз находились в основном на фронте), интендантской (8), а также многочисленные «ин­же­нер­но-технические» генералы (34) - директора и генеральные конструкторы крупнейших военных заводов, включая наркома танковой промышленности Зальцмана и знаменитого авиаконструктора Лавочкина. Особо надо выделить группу генералов госбезопасности - 10 генерал-майоров и 5 ге­не­рал-лей­те­нан­тов. Чем именно они занимались - даже сегодня сказать точно трудно. Но, полагаю, было тут все - организация диверсий и террора в тылу немцев, поиск немецкой агентуры, создание загранотрядов на фронте и война с украинскими и прибалтийскими националистами.

Военные судьбы генералов сложились, естественно, по-разному.

Герой Советского Союза (ГСС) ге­не­рал-полковник Штерн, командующий ПВО, был арестован в июне 41-го, незадолго до войны и расстрелян в октябре 41-го в Куйбышеве. Так же преступно казнили дважды ГСС, ге­не­рал-лейтенанта авиации Смушкевича.

Генерал-майоры Малошицкий, Хац­ки­ле­вич, Доватор погибли в боях. Ха­рактерно, что ГСС Доватор по документам «числился белорусом» - уже перед войной еврейская национальность мешала в СССР продвижению по службе! Смена национальности была нередкой. Так, «русским» числился ГСС генерал-полковник Кол­пак­чи (после войны стал генералом армии). Как написал Бродский: «смело входили в чужие столицы/ Но возвращались в страхе в свою».

Впрочем, повторяю, 7 евреев дослужились до генерал-полковников. Выше не поднялся никто (версия, что маршал Малиновский, по документам украинец, в действительности был евреем, сомнительна).

Про Штерна и Колпакчи (командующий 7-й резервной, затем 30-й, затем 63-й и 69-й армиями) уже сказано.

Крейзер начал войну полковником, командующим 1-й Московской моторизованной дивизией, закончил ге­не­рал-полковником, командующим 51-й армией. Звание ГСС получил в 41-м году - это стоит, пожалуй, дороже чем в 45-м! После войны он дослужился до генерала армии и командующего Дальневосточным военным округом.

Генерал-полковник-инженер Цирлин начал войну тоже полковником, создавал линию обороны на Лужском направлении под Ленинградом, командовал инженерными войсками Степного, 2-го Украинского, Забайкальского фронтов.

ГСС генерал-полковник-инженер Котляр был начальником инженерных войск РККА, затем Воронежского, Юго-Западного, 3-го Украинского фронтов.

Генерал-полковник Мехлис - фигура историческая. Этот бывший член партии «Паолей Цион» каким-то образом завоевал неограниченное ЛИЧНОЕ доверие Хозяина. Секретарь Сталина в 1920-е годы, редактор «Правды» в 1930-е, начальник По­лит­уп­рав­ле­ния РККА в 1937–40, один из главных палачей армии. Он и во время войны, будучи членом военных советов фронтов (Сталин отправлял его на 7 разных фронтов!) пользовался жуткой славой «персонального уха Сталина». По совместительству был еще наркомом госконтроля - что-то среднее между прокуратурой и НКВД… Похоронен в Кремлевской стене.

Ванников - генерал-полковник ин­­же­­нерно-артиллерийской службы. Незадолго до войны был арестован, в тюрьме (!) разработал план эвакуации военной промышленности на Восток, назначен наркомом боеприпасов. После войны - начальник 1-го Главного управления при СМ СССР (впоследствии - Минсредмаш), руководил всеми работами по созданию термоядерного оружия. Трижды Герой Социалистического труда (1942-й, 1949-й, 1953-й), похоронен в Кремлевской стене.

Вот такие генералы…

Хочу еще заметить, что почти все генералы РККА были славянами (русские, украинцы, много реже - белорусы). Представители «иных национальностей» - свыше 20 % населения СССР - составляли лишь около 5 % генералов (не считая евреев). Правда, среди них были - Генералиссимус, маршал (Берия), 2 генерала армии (Баграмян и Пуркаев) и 9 генерал-полковников (3 грузина, 3 армянина, латыш, калмык и осетин).

Что касается евреев, то после вой­ны еще трое стали генерал-пол­ков­ни­ка­ми: главный хирург Армии Вишневский (мать еврейка) - в 1963-м, дважды ГСС Драгунский - 1970-й, генеральный конструктор танков Котин - 1965-й. Сейчас в армии служит военный строитель генерал-пол­ковник Лейбман. «ЕВРЕЙСКОЕ СЛОВО», №15 (433), 2009 г.

Ранее в сообществе обсуждалась проблема дискриминации евреев в СССР на примере доступа к высшему образованию. Хотелось бы обсудить вопрос о дискриминации евреев в других сферах общественной жизни. В том числе на армейской службе в послевоенный период.

Можно выделить вопрос о дискриминации - евреев-рядовых и сержантов в период срочной службы и евреев кадровых военных в т.ч. офицеров.

Антисемитизм в форме неуставных отношений больная, но спорная тема.

Бывший военный инженер Марк Штейнберг рисует весьма безрадостную картину: «Евреев (солдат и сержантов) тогда вообще было относительно немного, что объясняется не только их количеством в народонаселении Союза, но и тем, что еврейский юноша в призывном возрасте по большей части был студентом. По этим-то причинам не в каждой роте можно было встретить еврея.

Но вот попал он в эту роту. А казармой правят «деды» или «земляки», как правило, - мусульмане. И в «застойные»-то времена еврей был для солдатской массы существом вполне чужеродным. А уж в «перестроечные», которые для казармы свелись к дальнейшему падению нравов, криминализации обычаев, еврей стал главным, пожалуй, козлом отпущения. Травили и били все кому не лень. «Деды» - потому что «салагу», да еще и жида - грех не ударить походя…

Нет у меня официальных данных о том, сколько погибало евреев на срочной службе, сколько их увольнялось искалеченными. Но из своего 37-летнего военного опыта могу утверждать, что среди других национальностей евреи лидировали и здесь. Трагическое лидерство! Кстати, будучи командиром части, я преследовал казарменный антисемитизм беспощадно. Но знаю, что этого, как правило, не делали другие командиры, да и высшее армейское начальство. Хотя были превосходно осведомлены обо всех юдофобских проявлениях. Не препятствовали, однако, заботясь лишь о том, чтобы такие проявления не стали достоянием гласности. Более того, нередко командиры прямо способствовали росту жертв среди солдат-евреев.

Юдофобство командиров, естественно, усиливало казарменный гнет, ибо не мог еврей рассчитывать на объективное отношение к себе со стороны начальства любых рангов. Вот и выпадали на его долю внеочередные наряды, выполнение наиболее тяжких работ, унизительных заданий ».

Таким образом, еврей-срочник сталкивался и с особой жестокостью других военнослужащих, худшими проявлениями дедовщины, дискриминацией командиров.

С другой стороны военный журналист Григорий Гонтмахер видит ситуацию несколько более мягкой: «Солдат-еврей был дисциплинирован, но физически зачастую значительно отставал от своих сверстников. Как правило, это горожанин из семьи преподавателей, технической интеллигенции, юноша со средним или незаконченным высшим образованием. Таких зачисляли в актив, назначали агитаторами, редакторами стенгазет и боевых листков, избирали комсоргами, а то и секретарями ротных комсомольских организаций. Должности эти привилегий не давали, зависть у сослуживцев не вызывали. А если еврею не завидуют, то зачастую забывают, что он еврей. В частях, где была нормально налажена служба и боевая учеба, представителям всех национальностей трудностей доставалось поровну. Но не дай Б-г, если еврей — солдат или сержант — назначался писарем, завскладом, хлеборезом, поваром. Это всегда было поводом для упреков: умеют же устраиваться эти «рабиновичи»! Причем скажут об этом не в глаза, потому что от еврея «при должности» можно извлечь пользу. И если еврей в подобном качестве будет даже единственным представителем своей нации в части, разговоры о хитрых, изворотливых жидах, занимающих «теплые местечки», исподволь будут насаждаться, проникать в сознание личного состава ».

Т.е. не отрицает возможного словесного бичевания евреев, которые занимали «хлебные» должности не ставит вопрос ни о дискриминации командиров, ни о проблемах с бойцами.

Авторы позднесоветского исследования проблемы дедовщины в армии равно весьма осторожно пишут о фактах антисемитской дедовщины: «Немногочисленные по своему удельному весу евреи, насколько можно судить, в армейских условиях не стремятся выделиться из славян и не выделяются славянами в особую группу. В странах Запада несколько раз появлялись сообщения об издевательствах в армии над военнослужащими евреями, однако остается неясным, играла ли здесь какую-то роль их национальная принадлежность, или же это были эксцессы «обычной» дедовщины ».

Таким образом, нет возможности что-то твердо сказать о положении рядового и сержантского состава из числа евреев. Возможно, ярко выраженная дискриминация была в определенных частях и округах, но все же не составляло общеизвестного и везде практикуемого явления.

Иной вопрос о дискриминации профессиональных военных из числа евреев, выраженные в ограничениях вертикальной и горизонтальной армейской мобильности.

На «горизонтальные ограничения» указывает, например, Штейнберг: «Евреев не было ни в одной из пяти советских групп войск за рубежом, даже в Монгольской. Парадокс! 40-я армия, составлявшая так называемый «ограниченный контингент» в Афганистане, была сформирована из скадрованных дивизий, которые спешно развернули до штата военного времени. Естественно, из запасников, а среди них было немало евреев, офицеров и солдат. Так они и оказались в Афгане. Но уже через несколько месяцев евреев из этих соединений вымели подчистую, заодно прихватив и кадровых офицеров ».

Однако эта практика не была ни всеобщей, ни антиеврейской по сути. Еще с 1950-х власть пыталась регулировать этнический состав ряда войск и войсковых групп.

Например, на пленуме ЦК КПСС в октябре 1957 г. цитировалась майская директива Министерства обороны СССР: «В воздушно-десантные войска направлять только призывников по национальности русских, украинцев и белорусов. ...для службы в войсках находящихся за границей направлять только русских, украинцев и белорусов » (Цит. Н. А. Митрохин Русская партия. Движение русских националистов в СССР. 1953- 1985. М.: Новое литературное обозрение, 2003, с. 79).

Данные социологического исследования 1991 года подтверждают частичное сохранение подобного подхода до самого конца СССР: «Наиболее качественными, с военной точки зрения, национальностями армейские руководители считают славян (русских, украинцев, белорусов). При этом приоритет славянских наций обусловлен не идеологическими и расовыми предубеждениями, а проверенными многолетней практикой, объективно существующими различиями в поведении и социальных установках солдат различных национальностей ».

Впрочем, это правило не было абсолютом. Даже в элитных частях и в войсковых группах вне СССР представители национальных меньшинств были, но их доля могла отличаться от доли населения. Например, взять 1 издание «Трагедии и доблести Афгана» Ляховского: там есть данные по национальному составу погибших и награжденных за время нашего военного присутствия в Афганистане. Евреи составили 0,04% награжденных и примерно столько же среди погибших (81 и 7 человек соответственно), при доле в населении по переписи 1989 г. - 0,48% или в 10 раз большей (Народное хозяйство 1990 г., с. 77). Диспропорция у других неславянских народностей также наличествует, но меньшая: грузины 0,3% награжденных против 1,3% в населении; коми - 0,03% против 0,1%; татары - 1,9% против 2,3%, у немцев - 0,1% против 0,7%.

Таким образом, «дискриминация» при отправке евреев в Афганистан, видимо была, но попавшие в «горячую точку» евреи, видимо, не повергались дискриминации при награждении.

Гораздо более сложен вопрос о «карьерной» дискриминации евреев. О ней пишут и Штейнберг, и Гонтмахер, приводя примеры из практики себя и своих сослуживцев.

Речь идет о блокировании служебного повышения, рекомендаций для отправки в Военную Академию, выбор наиболее тяжелых мест службы при переводе. В большинстве случаев военная карьера заканчивалась для этнического еврея в лучшем случае в звании полковника. Доступ выше был закрыт.

Аналогичное свидетельство одного из моих френдов : «Я опросил знакомых. Евреев и "просто" офицеров. Выборка мала конечно, но уяснил две вещи. Первая: про солдат и сержантов и младших командиров - у остальных служащих по призыву было искреннее недоумение "а чего ты делаешь в армии, а не в институте?" Оно и верно,учитывая очень большое(по сравнению с иными национальностями) количество евреев с высшим образованием в СССР.

Второе - действительно,к высшему руководству войсками не допускали,точнее - не давали направлений в академию. Это уже конец 70-ых,"зачем? все равно уедете". Т.е. о директиве и проценте никто не знал. Все решало руководство на местах. Один из технарей сказал так:"А зачем я отдам грамотного офицера наверх,чтоб мне чучмека взамен дали?" ».

Однако, судя по ряду примеров, эта дискриминация не касалась лиц, имевших евреев среди родных, но не писавшихся евреями. Генерал Лев Рохлин по некоторым (1 , 2 ) источникам был частично еврейского происхождения. Встречается информации о еврейском происхождении матери Руцкого. Аналогичен пример хирурга генерал-полковника Вишневского.

Впрочем, и это правило было, видимо, не общим. Участника отряда космонавтов Бориса Волынова долгое время не допускали до полетов и выездов за рубеж из-за еврейского происхождения матери. Генерал Н. П. Каманин писал о нем в дневнике : «Он начал готовиться к полетам вместе с Гагариным, пять раз был дублером и один раз назначался командиром «Восхода», но перед предстоящим полетом создалась большая угроза, что его не включат в экипаж «Союза-5» только из-за того, что у него мать — еврейка (отец — русский). В самые последние дни приходили письма из ЦК с призывом: «Не посылайте евреев в космос!». С большим трудом удалось защитить хорошего парня от злобных и глупых нападок ».

Примеров успешной военной карьеры лиц, писавшихся евреями, меньше, хотя нельзя не вспомнить пример генерала Драгунского, дважды Героя Советского Союза.

Один источник также сообщает, что « трое стали генерал-полковниками: главный хирург Армии Вишневский (мать еврейка) — в 1963-м, дважды ГСС Драгунский — 1970-й, генеральный конструктор танков Котин — 1965-й. Сейчас в армии служит военный строитель генерал-полковник Лейбман ».

Таким образом, можно констатировать, что «армейская дискриминация» по всей видимости имела место, но носила ограниченный характер, касаясь прежде всего этнических евреев-офицеров, которым национальность, начиная с определенного этапа, тормозила карьерный рост, если не вовсе его блокировала.

Рядового и младшего офицерского состава эта практика касалась в меньшей мере, хотя по ряду свидетельств проявлялась в переводе в тяжелые для службы местности.

"Еврей бьет Гитлера прямо по башке!"

В годы войны «Рабиновичей» назначали генералами со скрежетом зубовным
Начать с того, что в годы Второй мировой войны евреев в советской армии было непропорционально много – 228 генералов и адмиралов.

И занимали они ключевые посты в Генштабе, в командовании фронтов, армий, корпусов, дивизий, бригад и т.д. Из них непосредственное участие в боевых действиях принимали 175 человек. Ничего подобного не наблюдалось ни в одной армии союзников.

К примеру, в США воевали 23 еврея в званиях генерала и адмирала, в том числе один командир корпуса и один командир дивизии. В Великобритании – 9 генералов-евреев, у француза де Голля – 6. Притом, что в советской армии непосредственно перед войной генералов-евреев было всего 23. И здесь возникает вопрос – почему? Ведь Сталин просто так ничего не делал.

Цифры – упрямая вещь

…В своих воспоминаниях командир 1-го механизированного корпуса генерал-лейтенант Семен Кривошеин описывает весьма символический эпизод: «…Через пару часов после взятия Бернау, на передовой НП моего корпуса в окрестностях Берлина, ко мне подбежал командующий артиллерией нашей 2-й танковой армии генерал-лейтенант Григорий Давидович Пласков и, не поздоровавшись даже, закричал:

– Смотри Семен, смотри Кривошеин, как мои артиллеристы, первые во всем фронте, первые на этой войне, открывают огонь по проклятому Берлину!

Пласков взял тангенту у своего радиста и закричал в микрофон: Я – Пятый, я – Пятый! И скомандовал открытым текстом: – По цели номер Один, по проклятому Берлину, всеми батареями, дивизионами и полками, 20 снарядов беглым – огонь!

Через несколько секунд нас оглушил мощный грохот и первые снаряды из сотен стволов разорвались в Берлине. А Пласков плакал и кричал, перекрывая гром своих орудий: – Смотри, Сёма, ты только погляди! Еврей Григорий Пласков бьет Гитлера, бьет эту суку прямо по башке! Бейте, бейте его, хлопцы! Бейте, за Бабий Яр, за муки народа нашего! Огонь, еще огонь, больше огня!..»

Эпизод этот вполне символичен. Да, евреи генералы и адмиралы были вовсе не диковиной для армии и флота. Их было неожиданно много. И занимали они ключевые позиции во всех звеньях управления войсками.

К примеру, в вышеописанном эпизоде: командир корпуса и командующий артиллерии армии. И это не исключение: ведь во Второй мировой войне в советской армии корпусами – стрелковыми и кавалерийскими, механизированными и танковыми – командовали 12 евреев.

Феноменально и общее число – почти 230! Именно столько насчитывалось в боевых соединениях генералов-евреев в День Победы. Еще десять погибли в боях. Как считать – много это или мало? Думается, наиболее показательным будет сравнение с другими этносами СССР. Выясняется удивительный факт: большее число генералов насчитывали только этнические русские и украинцы.

Прошу, не посчитайте это шовинизмом, расизмом или еще каким-нибудь «измом». Это цифры, подтверждаемые энциклопедиями и книгами по истории. Но каких-либо объяснений мне не попадалось. Как это получилось? Ведь в войну вступили раз в десять меньше генералов-евреев, которые каким-то чудом уцелели в годы репрессий 30-х годов.

Крейзер и другие герои

Непосредственно на поле боя бригадами, дивизиями, корпусами и армиями командовали 107 генералов и один адмирал. Около ста генералов и адмиралов руководили штабами, танковыми, артиллерийскими, инженерными войсками, авиацией и разведкой армий и фронтов. Наконец, 20 генералов и два адмирала служили в органах высшего стратегического руководства: в Ставке Верховного главнокомандования, Генштабе, Главных штабах ВВС и ВМФ.

В «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К. Жуков пишет: « … 30 июня 1941 года, совершив изнурительный 700–километровый марш, к Борисову подошла 1-я Московская мотострелковая дивизия под командованием полковника Я.Г. Крейзера. В пору всеобщего отступления он совершил невозможное: остановил отборную гудериановскую дивизию, зажал ее передовой полк своими стальными тисками, а остальные полки принудил остановиться по ту сторону Березины…

Дивизия Крейзера 14 дней не давала гитлеровским полчищам развивать наступление вдоль автострады Минск – Москва. Это потом благотворно сказалось на общефронтовой обстановке, позволило выиграть время для организации обороны Москвы…»

За мужество и доблесть в боях на Березине 22 июля полковнику Якову Крейзеру было присвоено звание Героя Советского Союза. Он стал первым из старших офицеров Красной Армии Героем в Великой Отечественной войне. Ему сразу же присвоили звание генерал-майора, а через месяц назначили командующим 3-й армией.

Как стратегическая боевая единица, армия была основным оперативным объединением во время войны и насчитывала до 100 тыс. человек. Так вот армиями командовали генералы-евреи: Юдель Городинский, Владимир Колпакчи, Яков Дашевский, Яков Броуд, Илья Прусс. В 1944 году командармом стал и генерал Сквирский.

Полковник Лев Соломонович Сквирский в начале войны был назначен начальником штаба Карельского фронта. Этот фронт имел самую большую протяжённость среди всех фронтов - до 1600 км. Тем не менее в августе 1941 года войска фронта остановили немецко-финские дивизии и вынудили их перейти к обороне. Именно здесь, на правом крыле войны врагу так и не удалось перейти границу СССР. И большая заслуга в этом принадлежит Сквирскому, ставшему генералом в ноябре 1941 года.

Начальниками штабов фронтов в разное время были генералы: Анатолий Кацнельсон – Калининского фронта; Григорий Стельмах – Волховского, Ленинградского и Юго-Западного; Владимир Колпакчи – Брянского. Начальники штабов флотов – адмиралы Александр Александров –Балтийского флота, Илья Беляев (Вайсман) – Тихоокеанского флота.

Дефицит талантов

Евреи работали и в высших органах управления войсками. Наиболее выдающимся из них был генерал-лейтенант Арон Гершович Карпоносов, почти всю войну занимавший одну из ключевых должностей: заместителя начальника Генерального штаба. Он руководил Главным организационно-мобилизационным управлением, которое отвечало за формирование частей и соединений и их укомплектование личным составом. В свете колоссальных потерь первых лет войны и срочной необходимости их восполнения его роль представляется поистине выдающейся.

Генерал Штеменко так писал об А. Г. Карпоносове в своей книге «Генеральный штаб в годы войны»: «Это был настоящий генштабист - умный, очень трудолюбивый и исполнительный, вежливый, но твердый. Порученный ему участок работы он знал отлично, вел дело умело и тщательно и всегда говорил правду. Но вот Верховный его очень не любил.

Мы не раз с А. И. Антоновым слышали от Сталина нелестные отзывы о Карпоносове, хотя ему было известно, что дело свое тот ведет безукоризнено. И не раз А. И. Антонов защищал его, когда Сталин предлагал поставить на эту работу другого генерала. Вскоре после окончания войны на Дальнем Востоке Сталин приказал назначить его на второстепенную должность в Приволжском военном округе».

Нужно сказать без обиняков, что неслыханное число военачальников еврейского происхождения в годы страшной кровопролитной войны появилось потому, что в ее начале ощущалась колоссальная нехватка достойных командиров всех уровней, вырубленных сталинскими репрессиями. Войсками командовали немногие уцелевшие в годы Большого Террора или так называемые «выдвиженцы».

Эти скороспелые, плохо подготовленные военачальники не могли сколько-нибудь полноценно противостоять германским генералам, прошедшим отличную школу и боевую подготовку. А евреи, проявившие, как всегда в критические моменты истории, свои вековые генетические качества: мужество, стойкость и решительность в сочетании с умением мгновенно анализировать обстановку и принимать единственно верное решение – такие военачальники были позарез нужны.

Кремлевскому руководству было не до выбора по национальному признаку, и на командные посты они вынуждены были ставить тех, кто был их реально достоин. И боевые качества евреев – офицеров и генералов заставляли высшее руководство назначать именно их.

Антисемитизм из массового сознания никуда не исчезал, он уходил во временную тень ради выживания страны и строя, и назначения эти делались часто со скрежетом зубовным, только тогда, когда иначе поступить было решительно невозможно. И Сталин не убирал столь немилого ему Карпоносова, хотя мог решить его судьбу одним лишь словом, потому что нутром понимал – именно такие выдающиеся командиры-стратеги помогают побеждать в небывалой войне.

Антисемитизм как тормоз

В ходе войны главную массу военачальников-евреев составляли люди зрелые, от 35 до 50 лет, полные сил и с немалой военной практикой. Эти люди имели уже достаточный боевой опыт именно этой войны, тем более ценный. Но большинство из них воевали и раньше: 107 человек были участниками Гражданской войны. И что еще более удивительно, в круговерти чисток и террора уцелели еще семеро бывших царских офицеров, прапорщиков Первой мировой войны.

Кроме того, следует подчеркнуть, что почти все эти военачальники имели боевой опыт вооруженных конфликтов: в Испании, на Дальнем Востоке, в Монголии, в Финляндии и восточных областях Польши. И если в пору Гражданской войны командиры-евреи, – бывшие студенты, разночинцы, разная голь перекатная, не были еще профессионалами, то теперь все они являлись кадровыми военными, зрелыми по возрасту, образованными и опытными командирами.

Ценою страшных потерь, в немалой мере – усилиями военачальников-евреев, было выиграно время, новые командиры получили боевой опыт, и нужда в новых кадрах, всегдашняя из-за огромных потерь в боях, все же утратила исключительную остроту. И в заключительный период войны евреи уже не выдвигаются на должности начальников штабов фронтов, они больше не становятся и командармами и комкорами, все меньше евреев-комдивов, гибнут и выходят из строя командиры бригад и полков.

Так что во второй, победной части войны на ключевых постах в основном остаются только те, кто занимал их прежде. К примеру, уж на что умело и доблестно воевал генерал Кривошеин, а как был в начале войны командиром корпуса, так и закончил ее на том же посту. И здесь возобладал привычный стереотип государственного антисемитизма, его армейская разновидность.

70 лет отстучало со дня Победы. Стереотипы, увы, живучи, и продолжают злобно брызгать ядом лжи антисемиты всех мастей. Мол, знаем, говорят они, как пройдошливы евреи, «герои Пятого Украинского фронта», «воевавшие в Ташкенте», как ловко устраивались «Абрамы» на хлебные должности в тылах… Немало россиян и сегодня убеждены, что евреев на командирских постах в боевых частях армии и флота было, в лучшем случае, несколько десятков и занимали они должности только второстепенные.

Следует напоминать и о том, что в ходе войны погибли 197 тысяч бойцов еврейской национальности, а Героями Советского Союза стали 133 еврея, из них 45 воинов награждены посмертно.

Не в оправдание клеветы и искажений, а для объяснения массовой неосведомленности о выдающейся роли евреев-генералов в Победе скажу, что статистика этнического состава советской армии долгое время была закрыта от общественности, носила гриф секретности. Думаю, и сегодня изложенное в этой статье известно далеко не всем.

Марк Штейнберг
Сюжеты: 70 лет Победы

Известно ли вам, что во второй половине прошлого века советские офицеры, бывало, сражались друг с другом – по-настоящему, в ходе реальных боевых действий? Не верите? Однако новейшая история таит в себе немало странных на первый взгляд белых пятен. И вот ещё одно: именно советские офицеры создали армию и спецслужбы Израиля, но 20 лет спустя были вынуждены воевать со своими боевыми товарищами в ходе «шестидневной войны» против Египта, за который сражались их бывшие однополчане. В это невозможно поверить, но именно так всё и было.

Как же случилось, что офицеры Красной армии Иссер Гальперин и Наум Ливанов стали основателями и первыми руководителями израильских разведывательных служб Моссад и «Натива Бар»? Как вышло, что знаменитые «три капитана» – Никольский, Зайцев и Малеванный – буквально с нуля создали спецназ армии обороны Израиля? Перебежчики? Предатели? Ничего подобного – они лишь выполняли свой долг и приказы Кремля. Всё дело в том, что и само государство Израиль изначально было «советским проектом», а вовсе не американским или британским, как это сегодня подают некоторые историки. В марте 1947 года советник советского МИДа Борис Штейн подготовил для первого заместителя министра иностранных дел Андрея Вышинского докладную записку по «палестинскому вопросу», в которой, в частности, говорилось: «Советский Союз не может не поддержать требования евреев о создании собственного государства на территории Палестины». Вышинский передал докладную «наверх». Спустя некоторое время постпред нашей страны в ООН Андрей Громыко озвучил позицию Сталина на сессии Генассамблеи – еврейскому государству быть.

«Сталинские соколы»

Возглавить это самое еврейское государство должен был бывший замминистра иностранных дел СССР Соломон Лозовский. В министры обороны Сталин прочил дважды Героя Советского Союза Давида Драгунского. Предполагалось, что военно-морским министром должен был стать Григорий Гильман, старший офицер разведуправления ВМФ СССР. Но в ходе переговоров с участием Лондона и Вашингтона Сталину пришлось уступить, и в итоге Израиль возглавил ставленник США Бен-Гурион, тоже, кстати, наш бывший земляк. Тем не менее трёхсторонние договорённости не препятствовали тому, чтобы Москва отрядила в Израиль значительное число своих офицеров – создаваемой с чистого листа армии нового государства требовались хорошо обученные кадры. А кто может быть лучше обучен, чем те, кто два года назад выиграл самую страшную войну?

Англичане и американцы до зубов вооружали арабов, поклявшихся, что они выжгут огнём любые ростки еврейского государства на Ближнем Востоке, при этом введя эмбарго на поставки оружия местным евреям. Вооружать Израиль пришлось Сталину – вооружать тем, что считалось «советским военным резервом». В итоге Так, Гальперин становился Хареллем, а Ливанов – Леваноном.

Что же касается разведки, то у СССР к тому времени накопился немалый опыт работы на Ближнем Востоке. Первые еврейские силы самообороны «Исраэль Шойхет» ещё в 20-е годы создавал резидент ВЧК с псевдонимом Хозро – Иерахмиэль Лукачер – вместе со знаменитым разведчиком Яковом Серебрянским по личному распоряжению Феликса Дзержинского. По свидетельству генерала госбезопасности Павла Судоплатова, «использование офицеров советской разведки в боевых и диверсионных операциях против британцев в Израиле было начато уже в 1946 году». И в связи с этим возникло немало курьёзных ситуаций.

Раввины обучали русских разведчиков

Если будущий создатель и руководитель Моссада и контрразведки «Шин Бет» капитан Красной армии Иссер Гальперин был евреем, что называется, без дураков, то его коллега по имени Николай Ливанов, возглавивший впоследствии разведку «Натива Бар», был, по некоторым свидетельствам, чистокровным русаком. Ни идиша, ни иврита, ни даже английского Ливанов не знал вообще и мог объясняться только по-русски. В связи с этим специфическим обстоятельством и кадры, которыми Ливанов-Леванон укомплектовал свою службу, были сплошь русскоязычными.

По теме

Даже при том, что евреев в советской разведке служило немало, примерно на треть службу пришлось укомплектовать этническими русскими, украинцами и белорусами. Они исправно зубрили иврит и идиш, но знать всего того, что знает любой мало-мальски грамотный еврей, они не могли. «Некоторые из разведчиков попадали в пикантные ситуации, – свидетельствует ведущий научный сотрудник Института военной истории Министерства обороны Российской Федерации Валерий Ярёменко. – Так, один советский агент внедрился в ортодоксальную еврейскую общину, а сам не знал даже основ иудаизма. Когда это обнаружилось, он был вынужден признаться, что является кадровым чекистом. Тогда совет общины постановил: дать товарищу надлежащее религиозное образование. Причём авторитет советского агента в общине резко вырос: СССР – братская страна, рассудили поселенцы, какие могут быть от неё секреты?» В Москве создание израильских служб безопасности курировал генерал госбезопасности Павел Райхман. Он же вместе с Судоплатовым и придумывал свежеиспечённым офицерам израильской армии еврейские имена и фамилии, а заодно и новые биографии.

Был Миша – стал Моше

Тем, кому советская разведка придумывала «легенду» и отправляла на Ближний Восток, приходилось обрывать все связи с родственниками в СССР.

В воспоминаниях бывшего заместителя гендиректора Днепродзержинского авторемонтного завода Якова Сибирякова (Шварцбурда) есть история о том, как он спустя многие годы совершенно случайно нашёл своего брата. «После войны, – писал Сибиряков, – на запрос о судьбе брата мы получили извещение «пропал без вести». В конце 80-х годов у моего московского товарища близкие друзья поехали по гостевой визе к родным в Израиль и там случайно разговорились с пожилым человеком, который сказал, что живёт здесь с 1947 года, а вся его семья погибла во время войны. Звали его раньше Михаил Шварцбурд… Мой товарищ «ухватился за фамилию», ведь она довольно редкая. Сообщили мне об этом, достали телефон этого пожилого человека, и я решился ему позвонить. Как только он взял трубку, то я сразу понял, что это мой родной брат Михаил, который в Израиле сменил имя на Моше Бен-Ами». Как позже выяснилось, он прошёл всю войну, а в 1947 году, после ряда проверок, его отправили «на новое место службы», взяв с него подписку о неразглашении. Группу из 200 молодых советских офицеров, опытных фронтовиков еврейской национальности, тайно перебросили по поддельным польским паспортам в Палестину. Сколько всего было таких групп, сказать затруднительно, но, по некоторым оценкам, не менее сотни.

Через 20 лет эти самые молодые советские офицеры стали маститыми вояками. Многие из них к тому времени возглавляли боевые подразделения, принимавшие участие в вооружённых конфликтах с Египтом, в том числе и в знаменитой «шестидневной войне». Возникла казусная ситуация. С одной стороны – египетские военспецы из СССР, с другой – израильские военные, но тоже родом из Союза. Один из руководителей Моссада, Меир Слуцкий (Амит), кстати двоюродный брат известного советского поэта Бориса Слуцкого, вспоминал, как однажды во время боя двое военных – с египетской и израильской стороны – узнали друг друга, осматривая в бинокли вражеские позиции. Казус, по свидетельству Слуцкого, состоял в том, что офицер, сражавшийся за Израиль, был этническим русским, а его коллега, помогавший египтянам, – евреем. Звали их Анатолий Казаков (Натанэль Казан) и Леонид Бельведерский. Вместе они воевали в Великую Отечественную в одном батальоне. По окончании «шестидневной войны» сослуживцы встретились и помянули своих павших товарищей. Таковых, по воспоминанию Меира Слуцкого, с обеих сторон насчитывалось не менее сотни человек.

В годы войны «Рабиновичей» назначали генералами со скрежетом зубовным. Начать с того, что в годы Второй мировой войны евреев в советской армии было непропорционально много – 228 генералов и адмиралов.

И занимали они ключевые посты в Генштабе, в командовании фронтов, армий, корпусов, дивизий, бригад и т.д. Из них непосредственное участие в боевых действиях принимали 175 человек. Ничего подобного не наблюдалось ни в одной армии союзников.

К примеру, в США воевали 23 еврея в званиях генерала и адмирала, в том числе один командир корпуса и один командир дивизии. В Великобритании – 9 генералов-евреев, у француза де Голля – 6. Притом, что в советской армии непосредственно перед войной генералов-евреев было всего 23. И здесь возникает вопрос – почему? Ведь Сталин просто так ничего не делал.

Цифры – упрямая вещь

В своих воспоминаниях командир 1-го механизированного корпуса генерал-лейтенант Семен Кривошеин описывает весьма символический эпизод: «...Через пару часов после взятия Бернау, на передовой НП моего корпуса в окрестностях Берлина, ко мне подбежал командующий артиллерией нашей 2-й танковой армии генерал-лейтенант Григорий Давидович Пласков и, не поздоровавшись даже, закричал:

Смотри Семен, смотри Кривошеин, как мои артиллеристы, первые во всем фронте, первые на этой войне, открывают огонь по проклятому Берлину!

Пласков взял тангенту у своего радиста и закричал в микрофон: Я – Пятый, я – Пятый!И скомандовал открытым текстом: - По цели номер Один, по проклятому Берлину, всеми батареями, дивизионами и полками, 20 снарядов беглым - огонь!

Через несколько секунд нас оглушил мощный грохот и первые снаряды из сотен стволов разорвались в Берлине. А Пласков плакал и кричал, перекрывая гром своих орудий: - Смотри, Сёма, ты только погляди! Еврей Григорий Пласков бьет Гитлера, бьет эту суку прямо по башке! Бейте, бейте его, хлопцы! Бейте, за , за муки народа нашего! Огонь, еще огонь, больше огня!..»

Эпизод этот вполне символичен. Да, евреи генералы и адмиралы были вовсе не диковиной для армии и флота. Их было неожиданно много. И занимали они ключевые позиции во всех звеньях управления войсками.

К примеру, в вышеописанном эпизоде: командир корпуса и командующий артиллерии армии. И это не исключение: ведь во Второй мировой войне в советской армии корпусами - стрелковыми и кавалерийскими, механизированными и танковыми - командовали 12 евреев.

Феноменально и общее число – почти 230! Именно столько насчитывалось в боевых соединениях генералов-евреев в День Победы. Еще десять погибли в боях. Как считать - много это или мало? Думается, наиболее показательным будет сравнение с другими этносами СССР. Выясняется удивительный факт: большее число генералов насчитывали только этнические русские и украинцы.

Прошу, не посчитайте это шовинизмом, расизмом или еще каким-нибудь «измом». Это цифры, подтверждаемые энциклопедиями и книгами по истории. Но каких-либо объяснений мне не попадалось. Как это получилось? Ведь в войну вступили раз в десять меньше генералов-евреев, которые каким-то чудом уцелели в годы репрессий 30-х годов.

Крейзер и другие герои

Непосредственно на поле боя бригадами, дивизиями, корпусами и армиями командовали 107 генералов и один адмирал. Около ста генералов и адмиралов руководили штабами, танковыми, артиллерийскими, инженерными войсками, авиацией и разведкой армий и фронтов. Наконец, 20 генералов и два адмирала служили в органах высшего стратегического руководства: в Ставке Верховного главнокомандования, Генштабе, Главных штабах ВВС и ВМФ.

В «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К. Жуков пишет: « ... 30 июня 1941 года, совершив изнурительный 700–километровый марш, к Борисову подошла 1-я Московская мотострелковая дивизия под командованием полковника Я.Г. Крейзера. В пору всеобщего отступления он совершил невозможное: остановил отборную гудериановскую дивизию, зажал ее передовой полк своими стальными тисками, а остальные полки принудил остановиться по ту сторону Березины...

Дивизия Крейзера 14 дней не давала гитлеровским полчищам развивать наступление вдоль автострады Минск – Москва. Это потом благотворно сказалось на общефронтовой обстановке, позволило выиграть время для организации обороны Москвы...»

За мужество и доблесть в боях на Березине 22 июля полковнику Якову Крейзеру было присвоено звание Героя Советского Союза. Он стал первым из старших офицеров Красной Армии Героем в Великой Отечественной войне. Ему сразу же присвоили звание генерал-майора, а через месяц назначили командующим 3-й армией.

Как стратегическая боевая единица, армия была основным оперативным объединением во время войны и насчитывала до 100 тыс. человек. Так вот армиями командовали генералы-евреи: Юдель Городинский, Владимир Колпакчи, Яков Дашевский, Яков Броуд, Илья Прусс. В 1944 году командармом стал и генерал Сквирский.

Полковник Лев Соломонович Сквирский в начале войны был назначен начальником штаба Карельского фронта. Этот фронт имел самую большую протяжённость среди всех фронтов - до 1600 км. Тем не менее в августе 1941 года войска фронта остановили немецко-финские дивизии и вынудили их перейти к обороне. Именно здесь, на правом крыле войны врагу так и не удалось перейти границу СССР. И большая заслуга в этом принадлежит Сквирскому, ставшему генералом в ноябре 1941 года.

Начальниками штабов фронтов в разное время были генералы: Анатолий Кацнельсон – Калининского фронта; Григорий Стельмах – Волховского, Ленинградского и Юго-Западного; Владимир Колпакчи - Брянского.Начальники штабов флотов - адмиралы Александр Александров –Балтийского флота, Илья Беляев (Вайсман) – Тихоокеанского флота.

Дефицит талантов

Евреи работали и в высших органах управления войсками.Наиболее выдающимся из них был генерал-лейтенант Арон Гершович Карпоносов, почти всю войну занимавший одну из ключевых должностей: заместителя начальника Генерального штаба. Он руководил Главным организационно-мобилизационным управлением, которое отвечало за формирование частей и соединений и их укомплектование личным составом. В свете колоссальных потерь первых лет войны и срочной необходимости их восполнения его роль представляется поистине выдающейся.

Генерал Штеменко так писал об А.Г.Карпоносове в своей книге «Генеральный штаб в годы войны»: «Это был настоящий генштабист - умный, очень трудолюбивый и исполнительный, вежливый, но твердый.Порученный ему участок работы он знал отлично, вел дело умело и тщательно и всегда говорил правду. Но вот Верховный его очень не любил.

Мы не раз с А.И.Антоновым слышали от Сталина нелестные отзывы о Карпоносове, хотя ему было известно, что дело свое тот ведет безукоризнено. И не раз А.И.Антонов защищал его, когда Сталин предлагал поставить на эту работу другого генерала. Вскоре после окончания войны на Дальнем Востоке Сталин приказал назначить его на второстепенную должность в Приволжском военном округе».

Нужно сказать без обиняков, что неслыханное число военачальников еврейского происхождения в годы страшной кровопролитной войны появилось потому, что в ее начале ощущалась колоссальная нехватка достойных командиров всех уровней, вырубленных сталинскими репрессиями.Войсками командовали немногие уцелевшие в годы Большого Террора или так называемые «выдвиженцы».

Эти скороспелые, плохо подготовленные военачальники не могли сколько-нибудь полноценно противостоять германским генералам, прошедшим отличную школу и боевую подготовку. А евреи, проявившие, как всегда в критические моменты истории, свои вековые генетические качества: мужество, стойкость и решительность в сочетании с умением мгновенно анализировать обстановку и принимать единственно верное решение – такие военачальники были позарез нужны.

Кремлевскому руководству было не до выбора по национальному признаку, и на командные посты они вынуждены были ставить тех, кто был их реально достоин. И боевые качества евреев – офицеров и генералов заставляли высшее руководство назначать именно их.

Антисемитизм из массового сознания никуда не исчезал, он уходил во временную тень ради выживания страны и строя, и назначения эти делались часто со скрежетом зубовным, только тогда, когда иначе поступить было решительно невозможно. И Сталин не убирал столь немилого ему Карпоносова, хотя мог решить его судьбу одним лишь словом, потому что нутром понимал – именно такие выдающиеся командиры-стратеги помогают побеждать в небывалой войне.

Антисемитизм как тормоз

В ходе войны главную массу военачальников-евреев составляли люди зрелые, от 35 до 50 лет, полные сил и с немалой военной практикой. Эти люди имели уже достаточный боевой опыт именно этой войны, тем более ценный. Но большинство из них воевали и раньше: 107 человек были участниками Гражданской войны. И что еще более удивительно, в круговерти чисток и террора уцелели еще семеро бывших царских офицеров, прапорщиков Первой мировой войны.

Кроме того, следует подчеркнуть, что почти все эти военачальники имели боевой опыт вооруженных конфликтов: в Испании, на Дальнем Востоке, в Монголии, в Финляндии и восточных областях Польши. И если в пору Гражданской войны командиры-евреи, - бывшие студенты, разночинцы, разная голь перекатная, не были еще профессионалами, то теперь все они являлись кадровыми военными, зрелыми по возрасту, образованными и опытными командирами.

Ценою страшных потерь, в немалой мере - усилиями военачальников-евреев, было выиграно время, новые командиры получили боевой опыт, и нужда в новых кадрах, всегдашняя из-за огромных потерь в боях, все же утратила исключительную остроту. И в заключительный период войны евреи уже не выдвигаются на должности начальников штабов фронтов, они больше не становятся и командармами и комкорами, все меньше евреев-комдивов, гибнут и выходят из строя командиры бригад и полков.

Так что во второй, победной части войны на ключевых постах в основном остаются только те, кто занимал их прежде. К примеру, уж на что умело и доблестно воевал генерал Кривошеин, а как был в начале войны командиром корпуса, так и закончил ее на том же посту. И здесь возобладал привычный стереотип государственного антисемитизма, его армейская разновидность.

70 лет отстучало со дня Победы. Стереотипы, увы, живучи, и продолжают злобно брызгать ядом лжи антисемиты всех мастей. Мол, знаем, говорят они, как пройдошливы евреи, «герои Пятого Украинского фронта», «воевавшие в Ташкенте», как ловко устраивались «Абрамы» на хлебные должности в тылах... Немало россиян и сегодня убеждены, что евреев на командирских постах в боевых частях армии и флота было, в лучшем случае, несколько десятков и занимали они должности только второстепенные.

Следует напоминать и о том, что в ходе войны погибли 197 тысяч бойцов еврейской национальности, а Героями Советского Союза стали 133 еврея, из них 45 воинов награждены посмертно.

Не в оправдание клеветы и искажений, а для объяснения массовой неосведомленности о выдающейся роли евреев-генералов в Победе скажу, что статистика этнического состава советской армии долгое время была закрыта от общественности, носила гриф секретности. Думаю, и сегодня изложенное в этой статье известно далеко не всем.