Собственный особняк Шехтеля на Большой Садовой, встреча с почетным реставратором Г.В. Мудровым. Дом шехтеля на большой садовой Особняк шехтеля на большой садовой как добраться

В 2016 году безымянный проезд в Москве между Большой Садовой улицей и Ермолаевским переулком, параллельный Большому Козихинскому переулку, назван аллеей Архитектора Шехтеля . Вблизи аллеи расположено несколько зданий, связанных с именем архитектора, в том числе его последний собственный особняк. Реставрация этого дома на Большой Садовой, №4 завершилась к дню рождения Шехтеля в том же году. Раньше особняк выглядел так, что признать в нём творение Шехтеля было довольно трудно...

Федор Шехтель построил особняк в 1910 году очень быстро - всего за 4 месяца, с конца 1909 года до апреля 1910-го. Усадьба состояла из выходящего на красную линию улицы жилого дома и двухэтажного жилого корпуса во дворе. Первоначально вместо него предполагалось устройство студии-мастерской архитектора с колоссальным окном, занимавшим почти всю ширину фасада, однако в ходе строительства назначение дворового корпуса изменилось. Вместо студии появился жилой дом, и на каждом из двух его этажей разместилось по квартире. В одной поселилась внучатая племянница Шехтеля, художник-авангардист Вера Попова, во второй - его сын, художник и теоретик искусства Лев Жегин.

Ф. О. Шехтель (1859-1926). Проект собственного дома на Большой Садовой улице в Москве, 1910.

В конце 1900-х - начале 1910-х годов в творчестве Шехтеля появились новые черты, и этот дом сильно отличался от знаменитых его построек. К моменту его проектирования Шехтель уже перешел от чистого модерна к неоклассике, от украшений к простоте. Дом выглядит благородно, сдержанно, даже строго, но и красиво.

Особняк в 1910 году. Строители России. Москва в начале века, M, 2001, ISBN 5-9207-0001-7

Особняк Шехтеля стал одним из лучших московских памятников неоклассицизма. Колонны на фасаде, правильной формы арка, рельеф над аркой на античный сюжет напоминают о классических усадьбах столетней давности.

От модерна осталась только асимметричность фасада и общая композиция.

Крыша выполнена в виде мансарды. Раньше на ней можно было пить чай, любоваться Патриаршими прудами и даже кататься на роликах. Между крышей и жилыми помещениями Шехтель устроил технический этаж.

На рельефе над въездной аркой представлен авторский вариант знаменитого фриза, украшавшего стены Парфенона на Афинском акрополе.

В центре композиции изображена богиня мудрости древних греков Афина, а с обеих сторон фигуры, олицетворяющие главные искусства - живопись, скульптуру, музыку и архитектуру.

Еще одно украшение-метафора находится над входом в дом, и связано с семьей архитектора. Сына архитектора звали Лев, а сам Шехтель был Львом по гороскопу, возможно, это образно отражено во фризе.

В этом доме часто бывал Владимир Маяковский, друживший с детьми Шехтеля и ухаживающий за младшей дочерью Верой (1896-1958). Ему было 20, ей - 14, и футуристическое поведение кавалера приводило родителей девушки в ужас. Но поэт часто бывал в доме, читал с балкончика стихи, а в комнате Веры вместе с ее братом Львом и его другом Василием Чекрыгиным рисовал свой первый рукописный сборник стихов. Роман оборвался, когда выяснилось, что ухаживания поэта закончились беременностью Веры. Ему отказали от дома, а Веру отправили в Париж прервать беременность. В ее жизни будет еще два супруга, но она бережно сохранит свои дневники, воспоминания и вещи, имеющие отношение к поэту, и в 1953 году передаст всё в музей Маяковского.

Впоследствии Вера Шехтель вышла замуж за сотрудника отца, архитектора польского происхождения Генриха Гиршенберга. В 1919 году у них родилась дочь Марина, ставшая театральным художником. Позже Генрих Гиршенберг уехал за границу, а Вера осталась. Вторым мужем Веры Шехтель был Сергей Васильевич Тонков. В 1932 году у них родился сын Вадим, ставший артистом.

В холле-гостиной часто устраивались выставки работ детей архитектора. По стенам также висели работы его друзей - художников. Жилые помещения выходили окнами во двор, который соседствовал с двором здания Московского Архитектурного общества, возглавляемого Шехтелем. Первый этаж был общественный, и центральной его частью был просторный зал с потолками в 7 метров. Здесь была мастерская архитектора, а рядом находилась библиотека и столовая.

Летом 1917 года Шехтелю удалось найти покупателя на свой особняк на Большой Садовой, после чего семья поселилась в небольшом арендованном доме на Первой Брестской улице, 59. Архитектор рассматривал варианты переезда из Москвы в Крым, однако уехать Шехтелю не удалось, о чём он позднее сожалел. Последние три года жизни до 1926 года Федор Шехтель после скитаний по Москве прожил на Малой Дмитровке, 25 в квартире, которую он купил для дочери ещё в 1913 году.

Фёдор Шехтель в холле собственного дома. Фото 1910-х годов.

В советский период здесь находился сначала детский сад, а потом отдел КГБ, и о его авторстве забыли. В 1991 году в доме поселились бомжи, и два года жили, сжигая в камине все, что могло гореть. Когда в 1993 году сюда въехал только что образованный фонд "Стратегия", состояние здания было ужасное. От разрушения его спасли только железобетонные перекрытия. Фото интерьеров: Петр Антонов

При реставрации столовой, во время разборки позднейших наслоений с потолка, раскрыли небольшой фрагмент горизонтальной колонны с растительным орнаментом виноградной лозы и по найденному кусочку восстановили по всему потолку.

Хотя в здании не осталось вещей Шехтеля, его можно считать мемориальным с точки зрения планировки. Дом создавался под нужды, привычки и образ жизни Федора Осиповича, его жены и троих детей.

Некоторые шехтелевские детали восстанавливали по фотографиям и аналогиям. Было известно, что в комнате с камином были витражи, но какой у них был рисунок и цвет было неизвестно. Пришлось ориентироваться на узор витражей в предыдущем доме архитектора. Гобелены над камином тоже восстановили по фотографиям, но цвет пришлось подбирать.

Особняк на Большой Садовой мог бы стать замечательным местом для музея Фёдора Осиповича Шехтеля.

Фото

Источники информации:
Кириченко Е. И. Фёдор Шехтель. — М.: Издательский дом Руденцовых, 2011.
Строители России. Москва в начале века, M, 2001.

Удивительно, но факт: один из своих лучших проектов, дом Морозова, Шехтель проектировал и строил, не имея архитектурного образования. Савва Морозов имел особое чутьё на людей и умел видеть то, что сегодня мы называем «тренд». Морозов, выпускник Кембриджского университета, выбрал для особняка стиль английской неоготики, в оформлении же предоставил Шехтелю полную свободу и неограниченные возможности. Большой удачей можно назвать то, что Шехтель работал над оформлением вместе с Михаилом Врубелем. Шехтель с Врубелем тщательно проработали все детали интерьера, создав уникальную, неповторимую атмосферу. Особняк Морозова считается одним из прообразов дома булгаковской Маргариты. Интересный факт: в своём доме Морозов укрывал Баумана. На приёме, устроенном для московского генерала, революционер, представленный как «друг семьи», сидел за одним столом с «хозяином Москвы», в то время как его искала вся московская полиция.

Особняк Рябушинского

Особняк Рябушинского – уникальное здание, настоящее произведение искусства. По желанию Рябушинского, который не хотел, чтобы фасад выходил на улицу, Шехтель вынес парадное крыльцо на красную линию, а сам особняк отодвинул вглубь и разбил небольшой сад. Как и во всех своих проектах, здесь Шехтель тщательно продумывал все детали. Интерьер дома поражает своей продуманной эклектичностью. Один из символов особняка Рябушинского – мраморная лестница, выполненная в форме волны, но и кроме неё здесь есть, на что посмотреть и чему восхититься. Поражают огромные окна второго этажа, рамы, выполненные наподобие цветов и деревьев и арки крыльца, похожие на рожки улиток, цветочные мотивы и волны – символ вечного движения в рисунке паркета холла и столовой. Сегодня в особняке Рябушинского находится дом-музей Горького, который жил здесь с 1931 года. Очень советуем сходить, не пожалеете.

Ярославский вокзал

Глобальный проект Шехтеля – здание Ярославского вокзала. Ярославская железная дорога связывала Москву с Белым морем и северными губерниями, поэтому Шехтель избрал для своего проекта новорусский стиль, преломленный, конечно, архитектором в индивидуальной манере. В 1901 году Шехтель проектировал павильоны для международной выстави в Глазго, где он впервые занялся переработкой древнерусских мотивов в архитектуре. В проекте вокзала сложные архитектурные решения совмещены с необыкновенной простотой, вокзал напоминает северные погосты-тройники . Декоративная лепнина, керамические панно, выполненные в абрамцевской мастерской – всё это отражает гениальный замысел Шехтеля.

МХТ им. А. П. Чехова

Над проектом МХТ имени Чехова Шехтель работал безвозмездно. Финансировал работу Савва Морозов. Преданный ценитель театра, Шехтель, отложив все заказы, перестроил старое здание МХТ и выполнил внутреннюю художественную отделку. Биограф Шехтеля, Кириченко писал: «Близкая по своим устремлениям творчеству Шехтеля программа театра вдохновила его на создание одного из лучших своих произведений. Он создал в театре атмосферу серьезности, почтительного и благоговейного отношения к искусству, невольно подчиняющую себе зрителя. Все, от конфигурации и размеров помещений, цветовой гаммы до мебели» светильников и шрифта надписей, подчинено единой цели: созданию особого мира, интеллектуально и эмоционально насыщенного". Интересный факт: Шехтелю принадлежит идея оливкового занавеса со стилизованным мотивом волны и с серо-коричневой тканью панно, где на фоне волн летит чайка - та самая, которая осталась навсегда эмблемой МХТ.

Церковь Николая Чудотворца

В 1915 году Шехтель принимает православие и на следующий год создаёт своё лучшее, как он сам считал, творение – деревянную церковь Николая Чудотворца у Соломенной сторожки. Деньги на строительство шли из пожертвований, всего было собрано 3000 рублей. Строение было выполнено по одному из любимых Шехтелем мотиву – древнерусского Вологодского зодчества. Виртуозно исполнив историческое начало, Шехтель почти буквально воспроизвел формы и принципы деревянного зодчества прошлого. Постройка церкви заняла месяц. Такой краткий срок объясняется тем, что Шехтель отказался от тождества технологий и построил эту шатровую церковь по каркасной системе. В 1935 году храм был закрыт, шатёр и колокольня сломаны, потом здесь находилось общежитие, к 60-ых годам церковь была окончательно разрушена и снесена. На её месте было построен пятнадцатиэтажный дом для сотрудников милиции. В 1997 году храм был восстановлен, в 300 метрах от его прежнего места расположения.

Усадьба Локалова

Ещё одно шехтелевское творение в неорусском стиле – усадьба купца Локалова в селе Великое Ярославской области. Красивое, будто пряничное здание, с кокошниками и башенками, с массой элементов, характерных для древнерусского зодчества, со шпилем, украшенным затейливым флюгером. У этой усадьбы судьба непростая. С 40-ых годов XX века здесь расположен детский дом, первыми «поселенцами» стали ребятишки, привезенные из блокадного Ленинграда. Не смотря на то, что усадьба Локалова внесена в реестр памятников культуры, сегодня она находится в плачевном состоянии. Изразцовые печи и украшенные коваными дымниками трубы разрушены, бронзовые элементы оформления фасадной ограды и ворота были сняты и сданы в металлолом, сохранилась только сама кованая ограда и массивные столбы ворот. Двухэтажная пристройка кладовки разобрана. Вырублены сады на приусадебном участке. Ситуация, к сожалению, типична для нашего времени…

Этот особняк находится на Большой Садовой улице, дом 4, в близи площади Маяковского.Торжественный фасад, украшенный портиком из четырёх колонн обнаруживает некоторое сходство с особняками начала XIX века, но он сравнительно молод, особняк построен почти сто лет спустя после постройки тех зданий, которые послужили его прототипом. Это третий дом, построенный архитектором Ф.О.Шехтелем для себя и своей семьи.

02 Дом относится к зрелому периоду творчества мастера и выполнен в стилистике неоклассицизма. Небольшие размеры постройки «компенсируются» подчеркнутой монументализацией форм, которым придан укрупненный масштаб.

03 Фасадная композиция асимметрична и состоит из двух основных, подобных по форме частей — одноэтажной левой с проездной аркой и двухэтажной правой. Несмотря на использование подчеркнуто стилизационного декора, имитирующего декор московского ампира, закономерности композиции иные (1909 архитектор Ф. О. Шехтель).

07 Статичности фасада противостоит динамика внутренней композиции. Ее центр — гостиная-холл по величине своей резко противопоставлена другим жилым помещениям. За домом во дворе расположена студия, объем которой решен предельно рационально и аскетично

08 К сожалению практически всю обстановка внутри особняка не оригинальна. В 1990-е в нем хозяйничали бомжи. Из мебели и деревянных элементов интерьера жгли костры...

15 Интересно подняться на галерею, чтобы оценить масштаб гостиной. (К сожалению лестница Шехтеля при восстановлении была разобрана)

17 В качестве бонуса - выход на крышу

19 Конечно, не пьяцца Навона ( superdumm )

Построен им в 1910 году на Большой Садовой улице, д.4, стр. 1. Это был последний, третий дом, который он построил для себя и, пожалуй, одно из самых совершенных творений зодчего в классическом стиле. Предыдущий особняк для своей семьи Шехтель построил в Ермолаевском переулке в 1896 году в псевдоготическом стиле, который был в моде в то время. В 1910 году пришло время других стилей, и он строит дом в стиле неоклассицизма. Получился ансамбль из двух домов – по красной линии жилой дом владельца, а во дворе был двухэтажный жилой корпус. Первоначально во дворе проектировалась мастерская с большим окном, но обстоятельства вынудили архитектора вместо нее сделать жилой дом с двумя 4-х комнатными квартирами на первом и втором этажах. Вместе с семьей зодчего стала жить сестра его жены, сотрудник Румянцевского музея Вера Тимофеевна Жегина и их племянница художница Вера Александровна Попова.

Фасад дома состоит из двух частей: слева - одноэтажной объем с проездной аркой и двухэтажная правая часть, ассиметричная по композиции. Декор фасада – гимн московскому ампиру начала XIX века. Правая часть двухэтажного объема украшена торжественным портиком из четырех приставных полуколонн дорического ордера, между ними большое трехчастное окно-портик с изящной расстекловкой. Это окно и гостиная-холл за ним – центр композиции фасада и всего здания, своеобразный храм искусств. Идея вечной и абсолютной значимости искусства заявлена не только в композиции, но и во фризе с античными фигурами, который расположен над аркой. Он очень напоминает фриз панафенийских шествий знаменитого храма Парфенона на Акрополе. В центре композиции, выполненной по рисунку Ф.О. Шехтеля Афина Паллада. К ней по обеим сторонам шествуют музы живописи, скульптуры, музыки и архитектуры. Вся композиция напоминает нам о строгой величавости послепожарной Москвы. Статичности фасада противостоит динамика внутренней композиции. Она строится вокруг гигантского, в два этажа холла-гостиной, где часто устраивались выставки работ детей архитектора. По стенам здесь также висели работы его друзей художников. Жилые помещения выходили окнами во двор, который соседствовал с двором здания Московского Архитектурного общества, возглавляемого Шехтелем.

В этом особняке у Шехтелей часто бывали их друзья художники, литераторы и купцы. С сыном Львом и дочерью Верой дружил Владимир Маяковский. Здесь они готовили первый сборник его стихов «Я», иллюстрации к которому делали Лев Жегин и его друг Василий Чекрыгин, тоже проживавший тут в семье Шехтелей. Книга эта была уникальной, поскольку сделана она была ремесленным, а не типографским способом.

В 1918 году дом на Большой Садовой был национализирован, зодчий с семьей выселены. За последние восемь лет жизни Шехтель сменил три адреса . Революция лишила его всего. После 1917 года он уже ничего не строил. Молодой республике не понадобилось мастерство великого архитектора. Шехтель тяжело болел, ютился с женой и старшей дочерью в квартире дочери Веры на Малой Дмитровке и умер от рака желудка 7 июля 1926 года.

После революции в доме проживал крупный военный, общественный и государственный деятель Роберт Петрович Эйдеман. В дворовом флигеле в середине 1930-х была мастерская скульптора И.Д. Шадра.

В 1990-х в доме проживали бомжи. Они топили камин остатками уникальной мебели и деревянной обшивкой стен. Интерьеры особняка восстановлены силами фонда «Стратегия», которому дом принадлежит с 1993 года.

Если в районе Триумфальной площади Вы покинете суету Садового кольца
и немного углубитесь в спокойствие московских переулков,
то на углу Ермолаевского и Трехпрудного Вам неожиданно откроется
небольшой особняк, больше всего напоминающий средневековый готический замок.
Сейчас там находится посольство Уругвая.

Этот дом построил для своей семьи в 1896 году замечательный русский архитектор (немецкого происхождения)
Федор Осипович Шехтель, один из самых известных в России мастеров стиля модерн.
К этому времени ему исполнилось 36 лет. После завершения строительства особняка Морозовых на Спиридоновке
(1893 год) он был уже известен и популярен.
Гонорар, полученный Шехтелем за этот готический дворец, позволил архитектору приступить к постройке своего
нового жилища.

Как отмечают Д.О.Швидковский и Е.А.Шорбан в своей книге "Особняки Москвы" , именно собственный дом лучше
всего может рассказать о творческой индивидуальности архитектора. Конечно, речь идет о конкретном временном
промежутке творческой жизни мастера. И дом этот всей своей душой и содержанием очень хорошо показывает начало
перехода Шехтеля в своем творчестве от готики к модерну. Готика очень сильна как в архитектуре особняка,
так и в оформлении его интерьеров, но уже во многом здесь зарождаются, пробиваются ростки нового стиля.

Известный исследователь творчества архитектора, его биограф Е.И.Кириченко, считает, что готика в русском искусстве
своим возникновением обязана именно Шехтелю. Она соответствовала духу того времени, романтизму.
Как в свое время Возрождение "открыло" античность, так XIX век "открыл" средневековое искусство, чьи формы
и принципы стали средством преодоления старой архитектурной системы и зарождения новой.
Но со временем Шехтель переосмысливает использование "старых, средневековых" архитектурных форм,
упрощает их, пластически перерисовывает, добавляя плавность линиями, все больше используя идеи символизма,
и приходит в начале XX века к новому звучанию архитектуры - стилю модерн.
Начальные ноты этого перехода мы и будем наблюдать в архитектуре и интерьерах дома в Ермолаевском переулке.

Сам Федор Осипович с юмором писал Антону Чехову о своем доме: "…построил избушку непотребной архитектуры,
которую извозчики принимают то ли за кирку, то ли за синагогу".
Внешняя пластика дома обусловлена, с одной стороны, сложной формой участка, а с другой стороны, она характерна
для готики (архитектурное решение фасадов), а затем и модерна (компоновка различных по размеру, форме и высоте
объемов здания). Композиция особняка динамична, у нее нет одного ярко выраженного фасада, дом одинаково
живописно смотрится со всех сторон.
Вид его непрерывно меняется в зависимости от угла зрения - стены то подступают, то отходят, башни поворачиваются
в неожиданных ракурсах - создается впечатление движущегося живого организма

Основным, доминирующим элементом фасада, выходящего в Ермолаевский переулок, является башня с высоким
щипцом и фронтоном, с классическим перпендикулярным окном кабинета, характерным для английской готики XV века.
Плоскость стен не имеет пышности готической отделки, как в особняке Морозовых на Спиридоновке.
В этом упрощении декора как раз уже видно влияние нового стиля. В отделке стен фактура кирпича
(его имитирует светло-коричневая керамическая плитка) чередуется с оштукатуренной поверхностью.
Две островерхие башни по углам фасада отступают вглубь территории: в левой, круглой, - "черная" лестница,
в правой, имеющей шестиугольную форму - парадный вход в особняк.

Внешняя архитектура дома и его внутренняя планировка очень ярко иллюстрируют совершенно новый принцип
построения жилых зданий, характерный для всего творчества Шехтеля, - проектирование "изнутри наружу",
когда архитектор вначале строит планировку помещений внутри дома, а затем проектирует фасады.
Центр тяжести переносится внутрь здания.

Обращает на себя внимание ограда дома - это уже несомненная дань модерну - кованная решетка с растительным
орнаментом из извивающихся побегов

Над главным входом - роскошное мозаичное панно, выполненное в мастерской
В.А.Фролова по эскизу Шехтеля.На нем - три времени жизни ириса,
цветка модерна, - рождение, расцвет, увядание,
и три символа - латинская буква S - начальная буква фамилии архитектора
в латинском написании и число 96 - год постройки дома.
Существует мнение, что число 96 можно трактовать, как латинскую же
букву N - начальную букву имени жены Федора Осиповича, Натальи
(ее отец, увлекавшийся искусством и коллекционированием, был близким
приятелем П. М. Третьякова).
Таким образом, уже перед входом в дом мы видим символику семьи архитектора.

До нашего времени дом Шехтеля сохранился почти в неизменном виде.

Доминирующим элементом фасада является угловая многогранная башня,
верхнюю часть которой завершает глухой парапет смотровой площадки,
отделенный от общего массива башни профилированным карнизом.
В башне расположен парадный вход, декорированный консольным порталом.
В верхней части стену башни прорезает узкое окошко, освещающее прихожую.

Въездные ворота ограничены двумя пилонами с двускатными навершиями.

Сегодня в особняке находится резиденция посла Республики Уругвая.
Отношения между нашими странами завязались в 19 веке.
Неоднократно связи эти нарушались и вновь восстанавливались.
А с 1950-х годов главы дипломатических миссий Уругвая,
а затем и послы стали жить в особняке,построенном для себя
архитектором Францем Шехтелем.

Черезвычайный и полномочный посол республики Уругвай
Альберто Фахардо Клаппенбах и его супруга мария Тереса поселились здесь в 2001 году.
Несмотря на изменение обстановки,новым хозяевам удалось сохранить изящество интерьера.
"Это дом,в котором приятно жить,-замечает посол.-Все комнаты разные.Каждая-отдельная вселенная,
но в целом это очень гармоничный мир."
Господин Клаппенбах прекрасно знает историю дома и с удовольствием показывает его гостям.

Двухэтажная хозяйственная постройка с подвалом, построенная Шехтелем одновременно с домом, облицована,
как и фасады, керамической плиткой коричневатых оттенков. Скошенный угол декорирован композицией из полихромной
плитки в виде круга с изображением геральдического символа, изображающего рычащего льва.

Интерьер у Шехтеля достигает и даже превосходит значимость внешней архитектуры. Внутренняя планировка дома
логична и тщательно продумана, это всегда результат заботы о комфорте и удобстве жилья, учета особенностей быта
обитателей дома, для кого бы Шехтель не строил. Свой собственный дом архитектора подтверждает это правило -
он является обителью уюта и благополучия. Внутри господствует спокойная, изысканная, соразмерная человеку красота.
Благодаря стараниям бывших и нынешних обитателей особняка, интерьеры сохранены практически полностью в том виде,
в каком они были созданы Шехтелем.

Войдем в дом.
Небольшая прихожая в башне с парадным входом сохранена полностью - и вешалка для одежды, и пол, выложенный
метлахской плиткой, и витраж в окне под потолком… В верхней части витража - два круглых медальона с
изображениями мужчины и женщины, стилизованные под средневековье).
И звучит вопрос - а может быть, это портреты хозяев дома -Натальи и Федора Шехтелей?
.. Ответа нет, но эта красивая версия сразу настраивает гостей на романтический лад.

Вестибюль, в который через несколько ступеней и стрельчатую арку "перетекает" прихожая, оформлен
деревянными панелями.

Очень красива рама большого зеркала, напоминающая зубчатые стены средневековой крепости, но не создающая
ощущения массивности. И здесь, и в прихожей мы видим пересекающиеся балки потолка - дань готике.

В помещениях первого этажа сохранились массивные филенчатые двустворчатые и одностворчатые двери с оригиналь-
ными латунными ручками, первоначальный паркет.

Малая гостиная с камином. У Шехтеля здесь был кабинет.

Это наиболее оригинальная, пышно отделанная комната. Главный элемент кабинета -
огромный белый камин из Родосского мрамора, который не утратил своего назначения
и используется по сей день.Он украшен сложной лепниной, в которой переплетаются ленты,
фрукты и сказочные существа - сфинксы, грифоны и химера - будто духи, населяющие особняк.

Слева от камина деревянная винтовая лестница ведет на галерею, деревянная балюстрада которой красивым тяжелым
орнаментом ложится на камин, на галерее находилась библиотека архитектора.

Напротив - во всю стену огромное окно, то самое, перпендикулярное, из английской готики. Верхняя часть его
украшена витражом, состоящим из трех частей с изображениями средневековых сюжетов - рыцарей и их прекрасных дам.

Потолок разделен на квадраты мощными деревянными балками, в центре - чудесная люстра, выполненная по эскизам
Шехтеля, со сказочными то ли петушками, то ли дракончиками.

Рядом с большим окном - маленькое окошко, прорезающее толщу стены на манер бойницы.
Назначение его - дополнительный свет для работы мастера.

Все что вы видите в комнатах,привезено из Уругвая.Это мебель из дома посла.Господин Клаппенбах изучал право
и экономику в Уругвае,США и Англии.Он молод и остроумен,увлекается историей и архитектурой.
"Этот дом построен и оформлен знаменитым Шехтелем.Меня интересует его судьба,и я хочу больше знать
о его творчестве,"-признается он.Посол рассказывает о современной жизни особняка.В бывшей мастерской
архитектора,где по меньшей мере восемь углов,ныне столовая.Кабинет бывшего хозяина теперь музыкальная гостинная.
Иногда камерный ансамбль занимает место на деревянной галерее,и треск поленьев в пылающем камине служит естественным дополнением к струнной музыке.

Притягивают и манят своей глубиной витражи, вставленные в створки встроенного шкафа справа от камина.
Необыкновенно изысканный геометризированный растительный рисунок (чувствуем модерн) подобен вдруг
увеличившимся в размерах ювелирным украшениям старых мастеров.

В гостиной-кабинете царит атмосфера романтики средневековья, здесь хочется задвинуть шторы, зажечь камин и,
уютно устроившись в кресле, читать захватывающие романы Вальтера Скотта…

Композиционным центром во внутренней планировке дома является лестница, вокруг которой разворачивается
анфилада комнат первого этажа — они, как бусины, нанизаны на нить парадной лестницы: гостиная, кабинет с камином,
столовая и опять гостиная.

Шехтель верен новому принципу объединения пространства при построении интерьера - центрическому.
Великолепная резная парадная лестница темного дерева начинается с величественного фонаря-башни, украшенного
волнообразными линиями - каннелюрами.Многогранный фонарь и ломанная спираль пролетов лестницы -
это центральная ось интерьера.

Гостиная — самое большое помещение в доме — разделена аркой на две части.
Первая часть практически лишена декора, во второй части, как и при входе, использованы потолочные балки,
но отштукатуренные в цвет потолка. Светлый цвет стен делает комнату более торжественной, что соответствует ее
назначению и служит наиболее удачным фоном для украшавших стены картин (в их числе были «Садко» Врубеля,
«Самарканд» Сарьяна и «Масленица в Париже» Рериха).

Необычное украшение гостиной — кованая решетка со стилизованным изображением масок таинственных персонажей,
похожих на сатиров.
При Шехтеле под ней крепился занавес, отделявший пространство гостиной от центральной лестницы дома.
Сейчас занавеса нет.

Официальные приемы происходят в большой гостинной,которая для семьи Шехтеля была и столовой.
Кто только здесь не бывал:Антон Чехов,Константин Коровин,Леонид Собинов,Исаак Левитан,Михаил Врубель,
не говоря уж о влиятельных заказчиках...

Смежная с кабинетом столовая, примечательная своей неправильной многоугольной формой, оформлена лишь
скромной лепной розеткой на потолке. В этой комнате у Шехтеля была мастерская, а в верхнем этаже дома
располагались спальные комнаты.Где и сейчас спальные комнаты.

Примечательное окно второго этажа с круглым витражным стеклом.

В особняке в Ермолаевском переулке Шехтель прожил долгих 14 лет, а в 1910-м переехал в свой новый дом
на Большой Садовой, откуда семь лет спустя был выселен пришедшими к власти большевиками.
Архитектор скитался по коммунальным квартирам, тяжело болел, голодал и бедствовал, но продолжал упорно работать.
«Я строил Морозовым, Рябушинским, Фон-Дервизам — и остался нищим.
Глупо, но я чист», — писал он книгоиздателю Сытину.
В 1926 году Шехтель скончался и был похоронен на Ваганьковском кладбище…

Шехтель писал, что он искал в архитектуре «музыку форм и радость красок» —
эти слова во многом относятся и к его собственному особняку в Ермолаевском переулке.

Источники информации:

Д.О.Швидковский, Е.А.Шорбан. Особняки Москвы. Москва, 1997 год
Е.И.Кириченко. Ф.О.Шехтель. 1973 год.
А.Минкин. Шехтель + эпоха = модерн. Журнал "Наследие", №28 от 13 июля 1999 года.
О.Торчинский. Мастер строил для себя. Журнал "Дипломат", декабрь, 2003 года.
О.М.Леплинская. Историко-архитектурное обследование владения 28, Ермолаевский пер. ГУОП. Москва, 1993 год.
Журнал Salon.ru
Фотографии мои,сделанные в День музеев в мае 2012г.